Главная Страница

Страница «История, Религия, Наука»

Карта Сайта «Golden Time»

Новости Cайта «Golden Time»


Обложка книги P.V. Bradford and H. Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo
 

Кен Хэм
 

OTA БЕНГА: ПИГМЕЙ В КЛЕТКЕ ЗООПАРКА

Глава из книги К. Хэма «От одной крови»

 

Одна из самых впечатляющих историй о последствиях дарвинизма – история Оты Бенги, пигмея, которого выставили на всеобщее обозрение в клетке американского зоопарка как представителя «низшей расы».1 Этот случай – наглядный пример расистской сущности дарвинизма начала XX века. По мере того, как эти времена уходят в прошлое, мы можем более объективно оценить зло, которое дарвинизм принес обществу, – горьким примером чего послужит эта история.

Генетические различия – важнейший момент теории Дарвина, поскольку они – единственный источник новой информации, необходимой для эволюции. Согласно исторической традиции (часто имевшей трагические последствия), человеческие фенотипы, связанные с генотипическими вариациями, делят на категории, именуемые «расами». Функция расы как единицы эволюционного отбора настолько важна, что классический труд Дарвина «Происхождение видов путём естественного отбора» имел подзаголовок «Сохранение благоприятствуемых пород (англ. «races» – прим. перев.) в борьбе за жизнь». Книга эта сыграла ключевую роль в утверждении идеи приспособленности рас, и особенно – в концепции «выживания наиболее приспособленных».

В начале 1900-х годов был поставлен вопрос:

«Кто человек, а кто – нет?» Это был животрепещущий вопрос для Европы и Америки на рубеже веков... Европейцы... задавались этим вопросом в отношении пигмеев и отвечали на него... обычно под воздействием тогдашних толкований дарвинизма: их интересовало не просто, кто человек, а кто нет, но кто человек в большей степени, и, наконец, кто человек в наибольшей степени.2

Дарвинизм породил убеждение в том, что некоторые – «неполноценные» – расы физически ближе к низшим приматам. Согласно полифилетическому подходу, черные эволюционировали от горилл – более сильных, но менее умных; восточные расы – от орангутангов, а белые – от шимпанзе, самых умных из всех приматов.3 Представление о том, что черные хуже развиты, чем белые, и (как полагали многие ранние эволюционисты) рано или поздно вымрут, – важная глава в истории дарвинизма. Всем известны гнусные плоды эволюционизма – от появления нацистской теории расового превосходства до её реализации в государственной политике.4

Некоторые американские ученые начала XX века считали, что расовую проблему можно разрешить, позволив дарвиновскому естественному отбору действовать без помех. Брэнфорд (Branford) и Блюм (Blum) отмечают, что, согласно учению Дарвина:

...естественный отбор, если не чинить ему препятствий, завершил бы процесс вымирания. Считалось, что если бы не институт рабства, поддерживавший и оберегавший чернокожих, им пришлось бы конкурировать с белыми в борьбе за выживание. Большая приспособленность белых в этом состязании была [как считалось] несомненной. Исчезновение чернокожих как расы стало бы лишь вопросом времени.5

Каждая перепись населения в Америке демонстрирует, что Дарвин ошибался, поскольку «численность чернокожего населения не проявляет ни малейшей тенденции к сокращению и даже возрастает». Один сенатор, не желая «ждать, пока естественный отбор сам даст ответ», пытался даже учредить особые программы с целью уговорить – или даже заставить – афроамериканцев вернуться в Африку.6

Один из самых горьких случаев в истории дарвинизма и расизма – история человека, выставленного на обозрение в клетке зоопарка.7 Он был вывезен из Бельгийского Конго в 1904 году известным африканским исследователем Сэмюэлом Вернером (Samuel Verner) и «подарен [Вернером] директору зоопарка в Бронксе Уильяму Хорнеди (William Hornaday)».8 Этим человеком был пигмей по имени Ота Бенга (или «Би», что на его языке означает «друг»), который родился в 1881 году в Центральной Африке. Когда его выставили в зоопарке, ему было примерно 23 года, его рост был 140 сантиметров, а вес – около 46 кг. Его принимали за мальчика, а на самом деле он был уже дважды женат (его первая жена и двое детей были убиты белыми колонизаторами, а вторая жена умерла от укуса ядовитой змеи).9

Впервые Ота вместе с другими пигмеями был выставлен в качестве «типичного дикаря» в антропологическом крыле Всемирной выставки 1904 года в Сент-Луисе. Экспозицией руководил У. Дж. Макги (W. J. McGee) из антропологического отдела Всемирной выставки. Демонстрируя стадии человеческой эволюции, Макги стремился сделать выставку «исчерпывающе-научной». Поэтому он требовал, чтобы «самые черные» размещались напротив «господствующих белых», а представители «самой неразвитой культуры» – напротив «её кульминационной точки».10 По горькой иронии судьбы, своё имя антропологической выставке «одолжил» профессор Франц Боус (Franz Boas) – еврей, один из первых антропологов, выступивших против расистских теорий дарвинизма, всю жизнь боровшийся против позорного евгенического движения.11

Эта крайне популярная выставка привлекла к себе «пристальное внимание».12 Пигмеи были отобраны в качестве типичного образца «примитивной расы». В одной из статей в Scientific American говорилось:

«Внешность, характеристики и признаки пигмеев Конго... [позволяют сделать вывод, что они] маленькие шкодливые существа, похожие на обезьян. ...Они живут в густых непроходимых лесах как совершенные дикари; во внешности их много обезьяньих черт; при этом они обладают определенным проворством и гораздо смышлёней других негров...

Пигмеи влачат жалкое существование; они не занимаются сельским хозяйством и не держат домашних животных. Пропитание они добывают, охотясь и ставя ловушки, а недостающее крадут у больших негров, невдалеке от племен которых они обычно и устраивают свои маленькие поселения; хотя сами они непостоянны, как вода, и вечно кочуют по лесам. Видимо, с металлом они познакомились только после контакта с более развитыми существами».13

Пигмеев во время их пребывания в Америке исследовали ученые, сравнивавшие «варварские расы» с интеллектуально отсталыми европеоидами по тестам на умственное развитие, по реакции на боль и тому подобное.14 Антропометристы и психометристы пришли к заключению, что по тестам на интеллект пигмеев можно сравнить с «умственно отсталыми людьми, которые затрачивают на тест огромное количество времени и допускают множество глупых ошибок».15 Многие дарвинисты отнесли уровень развития пигмеев «непосредственно к периоду палеолита», а Гетти (Gatti) нашел в них «жестокость примитивного человека».16 Не отличились они и в спорте. По словам Брэнфорда и Блюма, «столь позорный рекорд, как тот, что был установлен жалкими дикарями, никогда прежде не был зафиксирован в истории спорта».17

Антропологи измеряли не только живых людей. В одном случае «голова дикаря была отделена от туловища и выварена для отделения тканей». Ученые, считавшие, что объем черепа служит «показателем разумности», были изумлены, обнаружив, что череп «дикаря» «больше, чем череп государственного деятеля Дэниэла Вебстера (Daniel Webster)».18

Редактор Scientific American в заключение пишет:

«Из всех племен, представленных на выставке, самыми примитивными являются негритосы. ...Ничто не доставляет им такого удовольствия, как возможность продемонстрировать свою меткость, попав пятицентовиком в ветку дерева с расстояния в пятнадцать шагов. Далее расположена деревня «охотников за черепами» игоротов, расы, которая... являет собой отличный пример варваров-земледельцев».19

В том же источнике пигмеев именуют «маленьким черным обезьяноподобным народом» и теоретизируют о том, что вскоре за эволюцией человекообразных обезьян последовал:

«...ранний тип человечества, заселивший Черный континент. Его представители, подгоняемые давлением более развитых племен, постепенно вытеснялись в густые леса. Человеческий тип, по всей вероятности, произошёл от обезьяны в юго-восточной Азии (возможно, в Индии). Высокоразвитые типы оттесняли негров с континента на восток через архипелаг в Австралию, а на запад – в Африку. Даже в наши дни в дремучих лесах находят обезьяноподобных негров – несомненно, прямых потомков этих древних людей, возможно, сильно напоминающих своих обезьяньих предков...

Их кожа, обычно грязно-желтого оттенка, покрыта легким пушком; лица с обильной растительностью, выдающейся челюстью и срезанным подбородком. В целом они неумны и боязливы, со слабыми внутриплеменными связями, живут обычно поодаль от более развитых племен. Среди последних то и дело проявляются черты низшего отряда, указывающие на то, что и те, и другие до определённой степени связаны с прошлыми эпохами».20

Пигмеев на выставке встретили совсем не так, как сами они в своё время встречали в Африке белых гостей. Когда Вернер посетил африканского короля, «его встретили песнями и подарками, едой, пальмовым вином, ударами в барабаны. Его несли на носилках». А когда пигмеи племени тва прибыли в Сент-Луис, их встретили «...смехом. Глазели. Люди фотографировали их и сразу убегали... задирали их... Вернер был обязан доставить пигмеев назад в Африку целыми и невредимыми. Их едва не раздирали на части прямо на выставке. Неоднократно... толпы впадали в злобное возбуждение, толкали и щипали их. Каждый раз Оту и остальных удавалось «извлечь из толпы только с большим трудом». Часто приходилось вызывать полицию.21
 

КАК ОТА ПОПАЛ В СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ

Ота Бенга уцелел после побоища, которым печально прославилась «Форс Публик» – группа бандитов, нанятых бельгийским правительством с целью взимать дань (иными словами, воровать сырье и рабочие руки) у племен Бельгийского Конго. Ота, убив на охоте слона, возвращался с этой радостной новостью к соплеменникам. Но их лагерь уже перестал существовать – жена и дети Оты были убиты, а их тела изуродованы в ходе террора, развязанного бельгийским правительством против «эволюционно отсталых аборигенов».22 Поздней и сам Ота был схвачен; его отвели в деревню и продали в рабство.

Между тем, Вернер как раз искал пигмеев для выставки. Он заметил Оту на невольничьем рынке. Вернер наклонился «...и оттянул пигмею губу, чтобы проверить его зубы. Он остался доволен: подпиленные заострённые зубы свидетельствовали, что этот человечек – один из тех, кого он должен был привезти... Он купил его за соль и кусок материи – во имя свободы, дарвинизма и Запада».23

Мир Оты был разрушен белыми людьми; он не знал, заодно ли с бельгийцами этот белый человек, его нынешний хозяин, но понимал, что ему не остается ничего иного, кроме как идти с Вернером. Невольничий рынок лишь усугубил кошмар, начавшийся с той минуты, когда Ота увидел, что его близкие изуродованы и убиты.

Вернер вынудил поехать с собой только четырех пигмеев – число, «не оправдывавшее ожиданий Макги», потому что «в списке заказов... значилось восемнадцать африканцев, но и на том спасибо».24

После Всемирной выставки Вернер отвез Оту и остальных пигмеев назад в Африку; Ота почти сразу же вновь женился, но его вторая жена вскоре умерла. Он больше не принадлежал ни к какому клану или семье – все они были убиты или проданы в рабство.

Остатки племени изгнали его, считая колдуном; они заявили, что ему нужно жить в мире белого человека, а не с ними.

Белые люди его восхищали и пугали одновременно, вызывали страх и любопытство: они умели записывать человеческие голоса на цилиндрический фонограф Эдисона; пигмеи считали, что эта вещь крадёт «душу» из тела, и телу приходится сидеть и слушать, как говорит его душа.25

Вернувшись в Африку, Вернер собирает экспонаты для музеев. Он решает взять Оту в Америку (хотя и утверждает, что этого захотел сам Ота) на время, до следующей поездки в Африку.

В Америке Вернер пытается продать животных в зоопарки, а ящики экспонатов, привезенных из Африки, – музеям. У него не хватало денег, так что он не мог содержать Оту и должен был его куда-нибудь пристроить. Когда Оту увидел Хорнеди, директор Зоологического сада Бронкса, решение его было однозначным: «Выставить напоказ!». Хорнеди «придерживался иерархического взгляда на расы... Среди животных с крупным мозгом Ота был для него такой же вершиной эволюции, как Грант среди северян».26 Будучи «поборником дарвиновской теории», он также считал, что «между африканскими дикарями и человекообразными обезьянами существует близкое сходство».27

Вначале Ота мог свободно ходить по зоопарку, помогал ухаживать за животными, но вскоре всё коренным образом изменилось.

Хорнеди и другие работники зоопарка долго лелеяли замыслы, главная роль в которых отводилась человеку наподобие Оты Бенги... готовилась ловушка, сработанная при помощи теории Дарвина, практики Барнума и откровенного расизма... эти составные части были так ловко подогнаны одна к другой, что позже ответственные исполнители вполне правдоподобно отрицали существование какой бы то ни было ловушки или умысла. Никто не виноват, утверждали они, разве что сам капризный пигмеи/8

Оту просили проводить как можно больше времени в обезьяннике. Ему даже дали лук и стрелы и разрешили стрелять «для привлечения публики». Вскоре Ота был заперт в клетке – а когда ему позволили выйти из обезьянника, «на него глазела толпа, а рядом стоял сторож».29 Вскоре, 9 сентября, началась рекламная компания. Заголовок в New York Times восклицал: «Бушмен сидит в клетке с обезьянами Бронкс-Парка» Директор, доктор Хорнеди утверждал, что просто предложил «любопытный экспонат» в назидание публике:

«[Он]... явно не видел разницы между маленьким чернокожим человечком и диким – животным; в первый раз в американском зоопарке человека выставляли в клетке. В клетку к Бенге подсадили попугая и орангутанга по имени Дохонг».30

В описаниях очевидцев говорилось, что Ота «немногим выше орангутанга... их головы во многом похожи, и они одинаково скалятся, когда чему-то рады».31 Вернер вместе с Бенгой привёз из Африки «молодого красивого шимпанзе» и поместил его «в обезьянью коллекцию в Доме приматов».32 Энтузиазм Хорнеди по поводу нового экземпляра примата вылился в статью для бюллетеня зоологического общества. Статья начиналась такими словами:

«9 сентября настоящий африканский пигмей, относящийся к расе, которую обычно именуют «карликами»... Ота Бенга – хорошо развитый человечек, с нормальной головой, смышлеными глазами и приятным выражением лица. Он не волосат и, в отличие от описаний некоторых исследователей, не покрыт «пушистым мехом»... Больше всего он любит делать что-то своими руками (курсив в оригинале).

Далее Хорнеди пишет о том, как получил пигмея от Вернера, который «...особенно интересовался именно пигмеями, и недавно вернул в их жилища на реке Касаи полдюжины мужчин и женщин этой расы, которых привозил в нашу страну на Всемирную выставку в Сент-Луисе в экспозицию Антропологического отдела».33
 

ВЛИЯНИЕ ТЕОРИИ ЭВОЛЮЦИИ

Вернер привез Оту в Соединенные Штаты по целому ряду причин, но очевидно, что он «весьма проникся идеями Чарльза Дарвина» – теорией, которая, по мере своего развития, все больше разделяла человечество на произвольным образом придуманные «расы».34 Вернер верил, что черные – «низшая раса».35 Как показывает Хэллет (Hallet), сам Дарвин тоже считал пигмеев низшей расой:

Дарвинская догма о медленной и постепенной эволюции от звероподобных предков... внесла свой вклад в псевдоисторию человечества. На последней странице своей книги «Происхождение человека» мистер Дарвин сообщает, что предпочел бы «произойти» от обезьяны, нежели от «дикаря». Он употребляет такие выражения, как «дикие», «низкие» и «деградировавшие», описывая американских индейцев, пигмеев Андаманских островов и представителей практически любой этнической группы, чья внешность и культура отличаются от его собственной... [Так] в своей книге «Происхождение человека» Чарльз Дарвин говорит о «низких и деградировавших обитателях Андаманских островов». Пигмеев из лесов Итури он сравнивает с «низшими организмами».36

Хотя «биологический» расизм появился раньше дарвинизма, Дарвин сделал для его распространения больше других. Еще в 1699 году английский врач Эдвард Тайсон исследовал скелет, принадлежавший, по его мнению, пигмею, и пришел к выводу, что пигмеи и шимпанзе – одно и то же. Как выяснилось впоследствии, это был действительно скелет шимпанзе.37

Во времена Вернера большинство ученых склонялось к мнению, что, доказав происхождение человека от обезьян, Дарвин убедительно продемонстрировал, «что некоторые расы развились в большей степени... [и эти] расы, а именно белые расы, далеко ушли от обезьян в своем развитии; другие же расы, и в особенности пигмеи, вряд ли развились вообще».38 Многие ученые были согласны с мнением сэра Гарри Джонсона, который изучал пигмеев и пришел к выводу, что они «внешне очень похожи на обезьян, [и] их покрытая шерстью кожа, длина рук, степень прочности скелета, скрытность, привычка лазить по деревьям – все это подтверждает, что они стоят на одной из самых ранних стадий развития человека».39

В одном из первых скрупулёзных исследований, посвященных пигмеям, делается заключение, что они «странные маленькие уродцы. На низкий уровень их умственного развития указывают следующие факты. Они не имеют ни понятия времени, ни записей или традиций, относящихся к прошлому; у них нет ни религии, ни почитания идолов; они не стремятся узнать будущее с помощью оккультных средств... короче говоря, они... уцелевшее звено между человеком и первоначальным дарвиновским антропоидом».40

В действительности же пигмеи были очень талантливы – проворные, ловкие, с прекрасным умением маскироваться, превосходные охотники. Но дарвинисты, зашоренные эволюционными взглядами, не обращали внимания на такие качества.41 Современные объективные исследования культуры пигмеев демонстрируют всю абсурдность эволюционного мировоззрения начала XX века.42

К. Ф. Джейн (С. F. Jayne) описывала Оту Бенгу как «смышленого человечка»43, который научил ее делать «веревочные фигурки», тем самым снабдив её материалом для одной из глав её книги. Плетение «веревочных фигурок» – забытое народное искусство, которым Ота владел в совершенстве. Хэллет пишет в защиту пигмеев:

«Согласно теории Дарвина, примитивные народы – «дикари», как он их называл, – не знают и не могут представить единого милосердного Создателя. Великолепное исследование Шебесты (Schebesta)... разъясняет, что религия пигмеев леса Итури основана на вере в то, что «Богу принадлежат все жизненные силы, часть которых он раздает своим созданиям, тем самым порождая или улучшая их».

Ученые по-прежнему придерживаются теории эволюции религии, выдвинутой Дарвином и его коллегами в XIX веке. Согласно этой теории, религия эволюционировала из примитивного анимизма через фетишизм и политеизм к вершинам цивилизованного иудео-христианского монотеизма. Пигмеи леса Итури, самые примитивные представители нашего вида, далеки от анимизма, они презирают местные негритянские племена за их страх перед духами зла. «Если стоит тьма, то тьма хороша, – гласит любимое выражение пигмеев. – Тот, кто сотворил свет, сотворил и тьму». Пигмеи с неодобрением относятся к негритянским магическим изображениям и другим «фетишам», считая это пустым суеверием. Точно так же они относятся и к церковным хижинам, украшенным кукольными статуэтками Иисуса и Девы Марии. Пигмеи Итури воспринимают это как идолопоклонство, полагая, что божественную силу Вселенной невозможно заключить в материальные границы. Авторы иудейского Ветхого Завета наверняка согласились бы с этим, исходя из известных заповедей, запрещающих сооружать «кумиров» или идолов».

Вернера нельзя считать невежественным самоучкой: его «высокая успеваемость не имела прецедентов в истории Университета Южной Каролины»; в 1892 году он первым из своего потока, в возрасте 19 лет, закончил университет. В ходе занятий Вернер ознакомился с книгами Чарльза Дарвина «Происхождение видов» и «Происхождение человека», которые очень заинтересовали его, поскольку теория эволюции обещала придать научную точность давно волновавшим его расовым вопросам. Согласно Дарвину, «...наши древние предки жили скорей на Африканском континенте, чем где-либо в другом месте».45

В ходе исследований Вернер задался следующими вопросами о пигмеях:

Кто они – люди или высшие приматы? Кто их прародители? Каковы их этнические отношения с другими человеческими расами? Выродились ли высокорослые люди в пигмеев, или, наоборот, из предков пигмеев эволюционировали более высокие люди?

Эти вопросы сразу ввергли исследователя в пучину самых жарких научных дебатов того времени.46

У Вернера была, в частности, и такая гипотеза:

Пигмеи представляют собой изначально неизменную структуру – [мнение, идущее] вразрез с гипотезой как об эволюции, так и о вырождении пигмеев. Этот маленький народ действительно сохраняет нынешнюю внешность в течение пяти тысячелетий. Но это лишь возвращает нас к вопросу о происхождении видов. Суть вопроса очевидна. Действительно ли пигмеи произошли от человека, который был общим прародителем для множества рас, в наши дни отличающихся друг от друга, как мой приятель Теку из поселения племени тва от президента Мак-Кинли?47

Многие люди находили явное противоречие между теорией эволюции и христианством, и «моральная решимость миссионеров, таких, как Ливингстон, и натурализм Дарвина для большинства людей были взаимоисключающими». Для Вернера же тут никакого противоречия нет: «его одинаково притягивали Евангелие и эволюция, Ливингстон и Дарвин». Иными словами, его не волновала «глубокая пропасть между религией и наукой». Вскоре он отправляется в Африку, «чтобы удовлетворить свое любопытство, в первую очередь – в вопросах естественной истории и эволюции человека».48 В дальнейшем он много пишет о своих африканских путешествиях, защищая тех белых, которые захватили Африку и управляли ею как «дружественные начальники».49

Вернер приходит к заключению, что пигмеи – «самая примитивная раса человечества», что «среди леса они чувствуют себя почти так же, как обезьяны».50 Он утверждает, что чернокожих нужно собрать в резервациях, а Африку заселить представителями «белой расы»; что социальные и юридические конфликты между расами следует решать с помощью «территориальной сегрегации».51 Вернер вовсе не злодей, он озабочен проблемами других «рас», но на эту работу наложили свой отпечаток эволюционистские убеждения.52
 

ЭКСПОЗИЦИЯ ЗООПАРКА

На открытии экспозиции зоопарка выступил Генри Фэрфилд Осборн (Henry Fairfield Osborn) – рьяный эволюционист, большую часть жизни проповедовавший теорию эволюции и нападавший на её критиков, особенно на Уильяма Дженнингса Брайана (William Jennings Bryan). Осборн и руководители зоопарка не только считали, что Ота «слабо эволюционировал» – они уверяли, что эта экспозиция даст нордической расе возможность «прикоснуться к дикой природе. Великой расе, как порой называл её Осборн, нужно место, где она сможет встряхнуться, и, с ружьем в руках, вспомнить свои [первобытные] инстинкты».53

Современники описывают экспозицию с Отой как сенсацию – толпе необычайно нравились его жесты и гримасы.54 Что бы ни говорили официальные лица, зрители отлично понимали цель новой экспозиции:

Перед клеткой все время с оглушительным хохотом толпились люди; и чуть ли не в каждом уголке зоопарка можно было услышать вопрос: «Где пигмей?», и ответ: «В обезьяннике».55

Значение экспозиции также не вызывало сомнений:

Это человек или обезьяна? Или что-то промежуточное? «Ist das ein Mensch?» – спросил зритель из Германии. «Это человек?..». Обезьян или попугаев никто не принимал за человеческие существа. Этот... это существо куда более походило на человека. Так кто же это? Человек? Обезьяна? Или пройденный этап эволюции? 56

Один ученый доктор прямо предположил, что цель экспозиции – убедить зрителей в истинности теории эволюции:

«Жаль, что доктор Хорнеди не предусмотрел короткие лекции или рассказы, связанные с экспозицией. Это бы подчеркнуло научный характер происходящего, в огромной степени увеличило пользу от Зоологического парка для нашей публики в целом, помогло бы нашему духовенству ознакомиться с научной точкой зрения, абсолютно неизвестной многим из них».57

То, что Ота был специально выставлен на всеобщее обозрение, сомнению не подлежит: на ограде висела табличка, гласившая:

«Африканский пигмей, «Ота Бенга». Возраст – 23 года. Рост – 4 фута 11 дюймов. Вес – 103 фунта. Доставлен доктором Сэмюэлом П. Вернером из района реки Касаи, Свободное государство Конго, Южная Центральная Африка. Ежевечерний показ в течение сентября».58

А посмотреть было на что:

«Орангутанг подражал человеку. Человек подражал обезьяне. Они обнимались, отпускали друг друга, запрыгивали друг другу на руки. Дохонг (орангутанг) срывал с Оты соломенную шляпу и нахлобучивал себе на голову... толпа разражалась свистом и аплодисментами... дети визжали от восторга.

Взрослым же было о чём призадуматься. Где-то тут, в клетке, была та черта, с которой начинается человек. Где-то тут человеческое незаметно переходило в нечеловеческое; и, если долго всматриваться, можно даже увидеть момент перехода... для поколения, выросшего под разговоры о Потерянном Звене, этой таинственной звезде эволюции, смысл этого зрелища – резвящихся в обезьяннике Дохонга и Оты – был очевиден».59

Репортеру New York Times тоже была совершенно ясна цель этой экспозиции:

«Пигмей ростом немногим выше орангутанга, и у нас есть хорошая возможность разобраться, в чем их сходство. Их головы во многом похожи, и они одинаково скалятся, когда чему-то рады».60

То, что над Отой потешались, сомнений не вызывает: однажды ему дали пару ботинок, и «толпа хохотала, глядя, как он в немом восхищении любуется ими».61 В другой статье New York Times один из редакторов, изучив ситуацию, пишет:

«Ота Бенга... нормальный представитель своей расы или своего племени, умственно развитый не хуже своих соплеменников. Являются ли они примером задержки в развитии, и находятся ближе к человекообразным обезьянам, чем к другим африканским дикарям, или их можно рассматривать как выродившихся потомков обыкновенных негров – в любом случае они представляют интерес для интересующихся этнологией, и их изучение может принести большую пользу...

Что касается самого Бенги, то он, вероятно, чувствует себя не хуже, чем в родной стране, и смешно стонать над выдуманными унижениями, которым он подвергается. Пигмеи превосходно выживают в своих родных лесах... но в человеческой иерархии стоят на очень низкой ступени. Предлагающие отправить Бенгу из клетки в школу не учитывают того факта, что именно школа станет для него настоящим мучением и всё равно не принесет никакой пользы. Та идея, что все люди были бы одинаковы, имей они равную возможность получить образование, давно устарела. При обучении, приспособленном под его умственные способности, этот пигмей несомненно смог бы научиться многому... но наверняка он ничего не вынес бы из обычной школы».62

Выставка, безусловно, пользовалась огромным успехом. Брэдфорд и Блюм утверждают, что 16 сентября «сорок тысяч посетителей бродили по Нью-Йоркскому Зоологическому парку... внезапная вспышка интереса... объяснялась исключительно Отой Бенгой». Толпы были столь огромны, что Оту с утра до вечера охранял полицейский – из-за «постоянной опасности, что толпа может схватить его, вытащить из клетки и разорвать на части».63

Хотя в это время даже крупные ученые считали, что черные в эволюционном отношении стоят ниже европейцев, все же сам факт пребывания одного из них в клетке зоопарка наделал много шума и споров, особенно среди духовенства и афроамериканцев:

Зрелище чернокожего человека в клетке послужило репортеру Times отправной точкой для репортажа, вызвавшего волну протеста среди негритянских священников города. Об их негодовании сообщили мэру Джорджу Макклеллану, но он отказался принимать меры.64

Когда волна протестов достигла пика, Хорнеди по-прежнему «не видел причин для оправданий», поскольку, по его словам, «Зоологическое общество полностью одобряло его действия».65 Очевидно, мало кто был заинтересован в том, чтобы что-то предпринять, пока в дело не вмешалась афро-американская община. Хотя в те времена даже некоторые чернокожие допускали, что пигмеи – «дефективные представители человеческой расы», все же несколько черных священников решили положить конец этому представлению.66 Их особенно выводило из себя, что это действо используют для доказательства того, что черные – низшая раса. Они заявляли, что «уже достаточно часто слышали, как черных сравнивают с обезьянами; теперь же такое сравнение самым скандальным образом демонстрируется в крупнейшем зоопарке мира». Как сказал пастор Гордон, «наша раса... достаточно угнетена и без того, чтобы одного из нас выставляли напоказ вместе с обезьянами. Мы достойны считаться людьми, обладающими душой».67 В дальнейшем многие пасторы выступали против теории эволюции:

«Цель этой выставки – демонстрация дарвинистской теории эволюции. Эта теория полностью противоположна христианству, и публичная агитация в ее пользу недопустима».68

В ответ на обвинения в том, что выставка служит дарвинизму, Times разразилась статьей, где говорилось:

«Некий преподобный цветной братец протестует против этой забавной выставки, называя её нечестивой попыткой придать достоверность ужасным теориям Дарвина... стоило бы объяснить преподобному цветному братцу, что теория эволюции... сегодня изучается во всех школах, и вызывает не больше споров, чем таблица умножения».69

Как отмечает Publishers Weekly, лишь священников-креационистов «по-настоящему беспокоила» судьба Оты.

Но вскоре «негр в клетке» стал смущать и некоторых белых. По словам Сифакиса (Sifakis), «священники боялись... что выставка Бенги может послужить доказательствам дарвиновской теории эволюции».71 Возражения обычно были весьма расплывчатыми, как в этой статье New York Times :

«Человек выставлен в обезьяньей клетке. Этот человек – бушмен, представитель расы, которую ученые располагают в человеческой иерархии довольно низко, но для обычного необразованного человека из толпы в подобном зрелище есть нечто отталкивающее. Возможно, и к лучшему, что этот Бенга лишен глубоких чувств. Иначе он бы вряд ли гордился собой, просыпаясь по утрам под одной крышей с орангутангами и другими обезьянами – где он, собственно, и находится».72

Некоторые репортеры критиковали не выставку, а тех, кто протестовал против неё и теории эволюции. По словам Бредфорда и Блюма, «нью-йоркские ученые и проповедники» спорили между собой из-за Оты, и те, кто считал, что «люди не произошли от обезьян, что дарвинизм – антихристианское мошенничество... высмеивались на страницах New York Times,,73 Мнения по поводу инцидента были разные, но последовало много официальных протестов, и, когда запахло судебным разбирательством, директор зоопарка пошел на уступки и «выпустил пигмея из клетки».74 После этого Бенга большую часть времени гулял по зоопарку в белом одеянии, обычно в сопровождении толпы. В обезьянник он возвращался только спать. Его дразнили, на него глазели и поднимали на смех, и в конце концов Бенге «опротивели толпы любопытных зрителей и глупых детей».75 Хорнеди в письме Вернеру излагает лишь некоторые из множества возникших проблем:

«Конечно, с тех пор, как начались все эти неприятности, мы не выставляли его [Бенгу] в клетке... Ота Бенга... в раздаточной обезьянника раздобыл кухонный нож и пошел по зоопарку, размахивая им самым устрашающим образом; и долго не желал его отдавать. В конце концов, нож у него отобрали.

Вскоре после этого он пошел к киоску с газированной водой у птичьего вольера, и когда ему не дали воды, пришел в ярость... Это вылилось в крупную потасовку. Он сражался как тигр, и потребовалось трое мужчин, чтобы отвести его в обезьянник. Он бил посетителей и вообще бесновался».76

Позднее он «сделал маленький лук и стрелы к нему, и стал стрелять в наиболее противных ему посетителей зоопарка!» New York Times так описывала эту ситуацию:

«В воскресенье зоопарк принял 40 тысяч посетителей. Едва ли не все мужчины, женщины и дети в этой толпе шли прямиком к обезьяннику, чтобы поглазеть на главную достопримечательность – дикаря из Африки. Целый день они гонялись за ним по дорожкам парка с криком, хохотом и визгом. Кто-то толкал его под ребра, кто-то ставил подножку, и все потешались над ним».77

После того, как Ота «ранил нескольких зевак, ему пришлось навсегда покинуть Зоологический парк».78

По словам Уорда (Ward), проблема была решена таким образом: «В результате Хорнеди решил, что от его лучшего экспоната больше хлопот, чем пользы, и передал Бенгу пастору Гордону, который руководил Говардовским приютом для цветных детей-сирот в Бруклине».79

Хотя Хорнеди утверждал, что «просто предлагал людям интересную выставку, и Бенга чувствовал себя превосходно», Милнер (Milner) отмечает, что «это утверждение ничем не обосновано»80, поскольку мы ничего не знаем о чувствах Бенги, а многие его поступки говорят о том, что в зоопарке он не прижился. К сожалению, Ота Бенга не оставил никаких записей, так что мы можем взглянуть на эту историю лишь с одной стороны – в нашем распоряжении многотомные записки Вернера, заметки Хорнеди, множество газетных публикаций и книга Филипа Вернера Бредфорда (Philip Werner Bradford), внука Вернера, под названием «Пигмей в зоопарке» (The Pygmy in the Zoo).

Исследованию Бредфорда благоприятствовало то, что он имел доступ ко всем материалам Вернера, хранившего абсолютно все полученные им письма (во многих из них обсуждается ситуация с Отой Бенгой). Любопытно, что Вернер писал и об отношении пигмеев к эволюции:

«После того, как мои отношения с пигмеями дошли до стадии полного взаимного доверия, я как-то осмелился сказать им, что некоторые мудрецы в моей стране утверждают, будто все люди произошли от лесных обезьян. Это утверждение, несмотря на его шутливую форму, вызвало бурю негодования и послужило темой для жарких споров вокруг костров тва».81

Покинув зоопарк, Бенга получил помощь от нескольких организаций и многих сочувствующих ему людей, но жизнь его так никогда и не вошла в колею. Сначала, в приюте для «цветных», Ота выучил английский и даже выказал интерес к одной юной даме по имени Креола. К сожалению, даже благодетели Бенги верили некоторым россказням о нём, и вскоре произошёл «инцидент», вызвавший недовольство администрации. В результате Оту вскоре навсегда услали за много миль от Бруклина и от Креолы.

В январе 1910 года он попал в черную общину Линчберга (Вирджиния), и там, похоже, пришёлся ко двору.

«...черные семейства вверяли своих детей попечению Оты. Они чувствовали, что с ним их дети будут в безопасности. Он учил детей охотиться, ловить рыбу, искать дикий мед... Рядом с Отой дети спокойно чувствовали себя в лесу. Им даже казалось, что он чересчур их оберегает, кроме как в походах за мёдом диких пчел – когда речь идет о набеге на дупло диких пчел, то никакие меры предосторожности не бывают излишними... Пчелиный укус кажется ребенку чем-то ужасным, но с этим Ота ничего не мог поделать – сам он считал пчелиные укусы целебными».82

Он крестился; словарный запас его стремительно рос. Он учился читать, иногда посещал занятия в Линчбергской семинарии. Ребятишки искали его общества; он научился некоторым играм – например, вполне прилично играл в бейсбол. Все стремились помочь ему адаптироваться (даже на зубы его надели специальные колпачки, чтобы они не так бросались в глаза). Внешне казалось, что он вполне приспособился к жизни, внутренне все было далеко не так.

Его подавленность была вызвана рядом причин: узнав, сколько стоит билет до Африки, он пришел к выводу, что никогда не заработает на него. Уже давно он ничего не слышал о Вернере и не знал, как связаться с ним. Вскоре он забросил школу и пошел в работники на ферму Обери за еду, жилье и 10 долларов в месяц.83

В школе решили, что отсутствие успехов в учебе связано с его «африканским складом ума», но, скорей всего, «его развитию препятствовал возраст. Попросту невозможно было посадить его в класс и заставить слушать наставления, которые не принесли бы ему никакой пользы».84 Бенга был необычайно любознателен и стремился учиться, но явно предпочитал задания в игровой форме.

Позже Ота пошел работать на Линчбергскую табачную фабрику. Он все больше впадал в уныние и отчаяние, становился агрессивным, вёл себя неразумно. Когда он говорил, что хочет домой, в глазах у него стояли слёзы. Решив, что ему никогда не вернуться на родную землю, Бенга 20 марта 1916 года покончил с собой, застрелившись из револьвера.85 Уорд писал:

«Ота... снял колпачки с зубов. Его маленькие приятели звали его в лес, но он их прогнал. Когда они скрылись из виду, он застрелился».86

Хорнеди до самого конца вёл себя бесчеловечно – вплоть до клеветнического высказывания: «Ота предпочел умереть, вместо того чтобы бороться за жизнь».87 В сообщении о самоубийстве Оты, которое Хорнеди опубликовал в 1916 году в Zoological Bulletin, явно прослеживаются его эволюционистско-расистские предрассудки:

«Этот молодой негр около шести лет назад был привезён в Линчберг одним весьма расположенным к нему человеком. В течение нескольких лет учёбы в Вирджинской богословской семинарии и колледже он, не жалея сил, демонстрировал своим благодетелям полное отсутствие способностей к обучению; два или три года назад он оставил школу и стал наемным работником» (курсив наш).88

По словам Хорнеди, Ота покончил с собой, потому что «бремя оказалось непосильным. Молодой негр завладел револьвером, принадлежавшим женщине, с которой он жил, зашел в коровник и, пустив себе пулю в сердце, свел счеты с жизнью».

Как относится к этой истории внук Вернера (кстати, дарвинист)? По его собственным словам, «лесные обитатели Африки до сих пор вызывают интерес науки. Их разыскивают биологи, чтобы взять пробу ДНК. Они вызывают те же вопросы, которые некогда преследовали Вернера и Макги: какую роль сыграли пигмеи в эволюции человека? Как они связаны с первоначальным человеческим типом?» Но, добавляет он, имеется одно явное различие: «эволюционисты наших дней, в отличие от антропометристов прошлого, не допускают в своих работах унизительных комментариев и скороспелых суждений». Сегодня они открыто признают, что «триумф дарвинизма вскоре после его появления [был использован] для усиления дискриминации по расовому, половому и национальному признакам». Проблема с Отой Бенгой заключалась ещё и в том, что «пресса, как и публика, была зачарована зрелищем примитивного человека».90

Как сказал в своём стихотворении Бюлер (Buhler),

«Из тропического леса мы, восславивши науку,

привезли в страну свободы Оту Бенгу... Он едва ли

больше, чем мартышка, или обезьяна, но однако...

Человека мы свободе научили в прогрессивнейшей державе,

в годы мудрости великой – поместили его с высшей

честью в клетку обезьянью! А в товарищи ему мы

дали шимпанзе, гориллу...» 91

(Примечание: написание слов в некоторых цитатах изменено на современное.)
 

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Эта глава подготовлена и написана доктором Джерри Бергманом (Jerry Bergman), Ph.D., Research Methodology from Wayne State University.

2 P. V. Bradford and H. Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo (New York: St. Martin's Press, 1992), p. 304.

3 T. G. Crookshank, The Mongol in Our Midst (New York: E. F. Dutton, 1924).

4 J. Bergman, «Eugenics and the Development of the Nazi Race Policy», Perspectives on Science and Christian Faith, vol. 44, no. 2, June 1992, p. 109-123. J. Bergman, «Censorship in Secular Science; The Mims Case», Perspectives on Science and Christian Faith, March 1993, vol. 45, no. 1, p. 37-45.

5 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 40.

6 Там же, с. 41.

7 James H. Birx, «Ota Benga: The Pygmy in the Zoo», Library Journal, vol. 117. no. 13, August 1992, p. 134.

8 C. Sifakis, «Benga, Ota: The Zoo Man», American Eccentrics (New York: FactsonFile, 1984), p. 252-253.

9 W. Bridges, Gathering of Animals; An Unconventional History of the New York Zoological Society (New York: Harper and Row Publishers, 1974).

10 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 94-95.

11 Там же, с. 113.

12 S. P. Verner, «The African Pygmies», Popular Science, vol. 69,1906, p. 471-73.

13 Munn and Company, editors, «The Government Philippine Expedition», Scientific American, July 23,1904, p. 107-108.

14 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 113-114.

15 Там же, с. 121.

16 A. Gatti, Great Mother Forest (NewYork: Charles Scribner's Sons, 1937).

17 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 122.

18 Там же, с. 16.

19 Munn, 1904, р. 64.

20 Munn and Company, editors, «Pygmies of the Congo», Scientific American. vol. 93, August 5,1905, p. 107-108.

21 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 118-119.

22 Там же, с. 104.

23 Там же, с. 106.

24 Там же, с. 110.

25 S. P. Verner, «The White Man's Zone in Africa», World's Work, vol. 13,1906, p. 8227-8236.

26 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 176.

27 «Negro Ministers Act to Free Pygmy; Will Ask the Mayor to Have Him Taken From Monkey Cage. Committee Visits the Zoo; Public Exhibitions of the Dwarf Discontinued, But Will Be Resumed, Mr. Hornaday Says», New York Times.September 11,1906, p. 2.

28 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 174.

29 Там же, с 180.

30 Sifakis, «Benga, Ota: The Zoo Man», p. 253.

31 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 181.

32 W. T. Hornaday, «An African Pygmy», Zoological Society Bulletin, vol. 23. October 1906, p. 302.

33 Там же, с. 301-302.

34 R. Rymer, «Darwinism, Barnumism, and Racism», «Ota Benga: The Pygmy in the Zoo», The New York Times Book Review, September 6, 1992, p. 3.

35 S. P. Verner, «The White Race in the Tropics», World's Work, vol. 16, 1908, p. 10717.

36 Jean-Pierre Hallet, Pygmy Kitabu (New York: Random House, 1973), p. 292. 358-359.

37 Bradford and Blume, Ota Benga: The Pygmy in the Zoo, p. 20.

38 Там же.

39 A. H. J. Keane, «Anthropological Curiosities; the Pygmies of the World», Scientific American, vol. 64, supplement no. 1650, July 6, 1907, p. 99.

40 Guy Burrows, The Land of the Pygmies (N ew York: Thomas Y. Crowell&Co..1905), p. 172,182.

41 H. H. Johnston, «Pygmies of the Great Congo Forest», Smithsonian Report.1902,p.479-91. H.H. Johnston, «Pygmies of the Great Congo Forest», Current Literature, vol. 32,1902, p. 294-295. A.B. Lloyd, «Through Dwarf Land and Cannibal Country», Athenaeum, vol. 2. 1899, p.894-895.

42 С. Turnbull, The Forest People (New York: Simon and Schuster, 1968).

43 Caroline Furness Jayne, String Figures and How To Make Them (New York: Dover Publishers, 1962), p. 276, reprinted from the original publication: Caroline (Furness) Jayne, String Figures (New York: Charles Scribner's Sons, 1906).

44 Hallet, Pygmy Kitabu, p. 14-15.

45 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 69-70.

46 S. P. Verner, «The African Pygmies», Atlantic, vol. 90, 1902, p. 192.

47 Там же, с. 193.

48 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 69, p.70, 72, 74.

49 Verner, «The White Race in the Tropics», p. 10718.

50 Verner, «The African Pygmies», p. 189-190.

51 Verner, «The White Man's Zone in Africa», p. 8235. S. P. Verner, «Africa Fifty Years Hence», World's Work, vol. 13,1907, p. 8736.

52 S.P Verner, «An Education Experiment with Cannibals», World's Work, vol. 4.1902, p. 2289 -2295.

53 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 175.

54 Там же, c. 180.

55 «Man and Monkey Show Disapproved by Clergy; The Rev. Dr. MacArthur Thinks the Exhibition Degrading; Colored Ministers to Act; The Pygmy Has an Orangutan as a Companion Now and Their Antics Delight the Bronx Crowds», New York Times, September 10, 1906, p. 1.

56 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 179.

57 M. S. Gabriel, «Ota Benga Having a Fine Time; A Visitor at the Zoo Finds No Reason For Protests About the Pygmy», New York Times, September 13,1906. p. 6,

58 «Man and Monkey Show Disapproved by Clergy...».

59 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 181.

60 «Man and Monkey Show Disapproved by Clergy...».

61 Там же.

62 «Topic of the Times; Send Him Back to the Woods», New York Times, September ll,1906,p.6.

63 Bradford and Blume, Ota Benga: The Pygmy in the Zoo, p. 185, 187.

64 Bridges, Gathering of Animals: An Unconventional History of the New York Zoological Society, p. 224.

65 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 182.

66 «Man and Monkey Show Disapproved by Clergy...»

67 «Negro Ministers Act to Free Pygmy...»

68 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 183.

69 «Topics of the Times; The Pigmy Is Not the Point», New York Times, September 12,1906,p.8.

70 «Ota Benga: The Pygmy in the Zoo», Review in Publishers Weekly, vol. 239. no. 23, July 27,1992, p. 56.

71 Sifakis, «Benga, Ota: The Zoo Man», p. 253.

72 «Bushman Shares a Cage With Bronx Park Apes; Some Laugh Over His Antics, But Many Are Not Pleased; Keeper Frees Him at Times; Then, With Bow and Arrow, the Pygmy From the Congo Takes to the Woods», New York Times, September 9,1906, p. 9.

73 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 191, 196.

74 Sifakis, «Benga, Ota: The Zoo Man», p. 253.

75 R. Milner, The Encyclopedia of Evolution: Humanity s Search For Its Origins. (New York: Facts on File, Inc., 1990), p. 42.

76 Bridges, Gathering of Animals: An Unconventional History of the New York Zoological Society, p. 227-228.

77 «African Pygmy's Fate Is Still Undecided; Director Hornaday of the Bronx Park Throws Up His Hands; Asylum Doesn't Take Him; Benga Meanwhile Laughs and Plays with a Ball and Mouth Organ at the Same Time», New York Times, September 18,1906, p. 9.

78 Milner, The Encyclopedia of Evolution: Humanity's Search For Its Origins,

79 G. C. Ward, «Ota Benga: The Pygmy in the Zoo» American Heritage, vol. 43. October 1992, p. 12-14.

80 Milner, The Encyclopedia of Evolution: Humanity's Search For Its Origins,

81 Verner, «The African Pygmies», p. 190.

82 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 206-207.

83 Там же, с. 204.

84 Ward, «Ota Benga: The Pygmy in the Zoo».

85 E. R. Sanborn, editor, «Suicide of Ota Benga, the African Pygmy», Zoological Society Bulletin, vol. 19, no. 3, May 1916, p. 1356.

86 Ward, «Ota Benga: The Pygmy in the Zoo».

87 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. 220.

88 W. T. Hornaday, «Suicide of Ota Benga, The African Pygmy», Zoological Society Bulletin, vol. 19, no. 3, May 1916, p. 1356.

89 Там же.

90 Bradford and Blume, Ota Benga; The Pygmy in the Zoo, p. xx, 7, 230-231.

91 M. E. Buhler, «Ota Benga», New York Times, September 19, 1906, p. 8.



Российский триколор 2007 «Golden Time»


Назад Возврат На Главную Кнопка В Начало Страницы


 

Рейтинг@Mail.ru