Составил А.А. Валентинов

ЧЕРНАЯ КНИГА («ШТУРМ НЕБЕС»)
 

Глава четвертая

РАСКОЛ СРЕДИ ДУХОВЕНСТВА И «ЛИКВИДАЦИЯ» ЦЕРКВИ

Террор и преследование духовенства, а также невыносимые условия жизни, связанные, как будет ясно видно из последующего, с лишением священнослужителей основных гражданских прав, не могли не оказать своего влияния на некоторую часть духовенства.

Уже в середине 1922 года в русской церкви обозначился раскол. Образовались группы под именами «живой церкви», «группы церковного возрождения», «свободной трудовой церкви» и другие.

В задачу настоящей работы не может входить обсуждение причин и содержания раскола с точки зрения богословской.

Но совершенно необходимо и легко показать, кем был создан раскол, для чего и во имя какой цели (цели, опять-таки бесспорно предусмотренной в общей стройной системе, определяющей разрушение церкви и уничтожение религий).

В обстоятельной брошюре коммуниста И. Степанова «Задачи и методы антирелигиозной пропаганды» на стр. 28-й читаем: «Мы не можем отказать себе в удовольствии противопоставить воззрение одной части духовенства воззрениям другой части. Но мы не можем задерживаться на этом и используем разноголосицу духовенства только для того, чтобы увести массы от всякой религии»¹⁾ (№ 117).

Ещё откровеннее эта точка зрения высказана в № 2-м журнала «Безбожник», где автор атеист-агитатор Як. Окунев пишет: «Какова политика советской власти по отношению к церковному расколу? Раскол в церкви выгоден рабоче-крестьянской власти, ибо это ведёт к ослаблению её врагов, к победе революции. Советская власть не поддерживает ни старой, ни «живой» церкви, но не мешает разложению церкви. Если бы церковь обратилась к Советской власти с просьбой помочь ей разлагаться, то, думаю, мы с охотой бы ей в этом помогли» (№ 118).

Это очередная задача в общем её очертании.

Для успешного её разрешения оказалось необходимым не только терроризировать активную часть духовенства, о чём свидетельствуют все отмеченные выше судебные процессы и казни²⁾, но и поставить в невиданное нигде положение вообще всё духовенство.

_______________

¹⁾ Логическая возможность этого признаётся и бывш. заграничным официозом сов. правительства, отмечающим: «Положение таково: старая церковь ненавидит живую и автокефальную, живая – старую и автокефальную, автокефальная,– старую и живую».

Задаваясь вопросом, чем могут закончиться подобного рода взаимоотношения, сотрудник официоза пишет: «Чем кончится полезная деятельность всех трёх церквей, сердца служителей которых питаются злобою, могу сказать с полнейшей уверенностью: массовым отпадением верующих от всех трёх церквей и ввержением их в пучину самого голого атеизма...» (№ 117а).

²⁾ Самое существование подобного рода задачи признаётся открыто в следующих, до конца ясных выражениях: «...Изъятие ценностей оказалось тем клином, который неизбежно должен был расколоть рыхлое тело бывшей государственной церкви» (№ 118а).

С этой целью в порядке правительственных инструкции проводятся следующие репрессии: 1) ограничение священнослужителей в правах, 2) мобилизация священников для военной службы, 3) принудительные работы, 4) выселение из церковных домов, лишение доходов, а в отдельных случаях даже заработка, путём тяжёлого физического труда.

Рассмотрим эти способы в отдельности.

A) Ограничение в правах.

В официальном органе V-го отдела (ведающего церковными делами) народного комиссариата юстиции «Революция и церковь» (№ 1–3) читаем: «V-й Отдел Наркомюста разъяснил (на запрос Центросоюза от 4.IV.21 г. за № 22.740): «Согласно конституции РСФСР к категории граждан, не имеющих избирательных прав, относятся и служители религиозных культов (12.XII.21 г. № 777)» (№ 119).

Там же под заголовком «О гражданской правоспособности служителей культа» читаем: «На поданное гр. Рязанской губ. Зориным прошение о разъяснении правоспособности псаломщиков православной церкви V-й Отдел сообщил подателю, что все служащие культов как лица, занимающиеся непроизводительным трудом и извлекающие средства не из трудового заработка, по общему смыслу рабоче-крестьянского законодательства не могут пользоваться полными гражданскими правами наравне с прочим трудовым населением Республики» (14.IV.1920 г.) (№ 120).

Там же отмечен характерный факт лишения прав местными властями даже тех бывших священнослужителей, которые, не выдержав преследований и лишений, сняли сан. Так, например, по сообщению того же официального журнала: «Бывший диакон Вятской губ. гр. Вершинин сообщил в Наркомюст, что при выборах в местное потребительское общество его лишили избирательных прав как лицо, принадлежавшее к паразитарному классу. V-й Отдел разъяснил, что если гр. Вершинин снял сан добровольно и совершенно порвал свои связи с церковной иерархией, занимаясь ныне производительным трудом, то лишение его избирательных прав является незаконным (25 сентября 1920 года), (№ 950) (№ 121). Лишены элементарных гражданских, прав и целые религиозные объединения: «Религиозные объединения, как таковые, правами юридического лица не пользуются. Ввиду сего удостоверения, мандаты и. т.д., выдаваемые религиозными объединениями, как таковыми, не имеют юридической силы в советских учреждениях. Выдаваться религиозными объединениями они могут исключительно по делам религиозного характера» (№ 122),

Б) Мобилизация священнослужителей в красную армию.

В № 67-м (175) газеты «Деревенская Коммуна» от 25 марта 1919 г. напечатан донос на священника Кремнического прихода Усадьевской волости Череповецкого уезда – за оставление его в селе по постановлению схода, не допустившего отдачи его в солдаты в красную армию (№ 123).

B) Привлечение духовенства к принудительным работам.

В № 1–3 упомянутого выше официального органа V-гo отдела Наркомюста под заголовком «О гражданских правах и обязанностях служителей культа» напечатано: «В ВЦИК поступило телеграфное ходатайство из Кунгура местных советов православных приходов об освобождении служителей культа от субботников и общественных работ. Это ходатайство было передано на разрешение Наркомюста. V-й Отдел разъяснил, что согласно декрету о порядке всеобщей трудовой повинности (Собр. распор, и узак. № 8, 1920 года) к этим работам привлекаются все трудоспособные к выполнению общественно-полезных работ в интересах социалистического общества. В правилах об освобождении от трудовой повинности (см.. № 67–1920 г. Известий ВЦИК) никаких специальных изъятий для служителей культа не делается).

При совпадении времени общественных работ с временем богослужения группы верующих имеют возможность перенести служение на часы, свободные от времени, предназначенного для работ общественно-полезных» (8 апреля 1920 года. № 264) (№ 124).

Г. Выселение из церковных домов, лишение доходов.

Случаев бесконечно много, ибо выселение проведено на территории всего государства. Типично уродливое выражение этой меры – в следующих трёх случаях, могущих служить образцами.

1) (Из газеты «Правда»): «В Кузминичёвском районе Кормянской волости Гомельской губернии и уезда поп живёт в сторожке. Дом, сад и огород попа уже три года под школой, дом диакона отведён под клуб РКСМ, огород диакона разделён» (№ 125).

2) «Сестры бывшего Валдайского Короцкого женского монастыря (Новгородской губернии) подали жалобу на требование у них под угрозой выселения из монастырских помещений подписки о вступлении их в местный отдел РКП»³⁾ (№ 126).

3) В № 44 (1781) «Известий ВЦИК» от 27.11.1923 г. сообщается о просьбе священника принять его в качестве «чернорабочего» (дословное выражение) на Садонские рудники. По этому поводу напечатано следующее постановление (дословно): «Рабком постановил условием приёма предварительное расстрижение» (№ 127).

_______________

³⁾ Жалоба сестёр дошла до самой Москвы и только там была, наконец, удовлетворена.

Наконец, сильнейшим и едва ли не самым могущественным орудием для терроризирования духовенства и подавления его духа была и есть широко практикуемая система публичных доносов в печати на священнослужителей.

Можно решительно утверждать, что общее число доносов на духовенство, напечатанных в одних столичных органах коммунистической печати, достигает многих тысяч, ибо в таких газетах, как «Беднота», имеется даже, как это хорошо известно, специальный ежедневный отдел для печатания доносов на «неблагонадёжных», среди которых духовенству отведено первое место.

Вот несколько образцов, представляющих собою всего лишь наиболее распространённые варианты доносов.

1) «В сельце Камышино Вольского уезда учительница Некрасова, прослышав о проезде через село местного архиерея, наподобие «Входа Господня в Иерусалим», устроила ему встречу, выстроив всех школьников в два ряда с двумя сосновыми веточками, которые они бросали на землю во время шествия владыки.

Не мешало бы взять эти сосновые прутья и точно так же по библейски изгнать из храма науки и просвещения такого педагога, который отравляет неокрепшие детские мозги ядом суеверий» (№ 128).

2) «В селе Ст. Томашеве поп с помощью церковного совета собирает по праздникам детей в церковь, заставляя их заучивать молитвы и объясняя «великое значение святой церкви российской» (№ 129).

3) «В школе села Комаровки местная «матушка» преподаёт детям закон Божий» (№ 130).

4) «В Киеве, в Гайсинской церкви в своей проповеди молодой священник взывает: «Я получил известие, что заключённые в местной тюрьме требуют хлеба и денег, все верующие должны откликнуться на зов страдающих». И мигом потянулись руки верующих к поставленной вазе и дождь денег посыпался в неё. Вот о ком заботятся попы и их верная паства» (№ 131).

5) «Священник Соколов, получивший от ВЦУ Серафимовскую часовню, открыл в ней широкую торговлю маслом и свечами, оптом и в розницу»⁴⁾ (№ 132).

6) В «Деревенской Коммуне» (№ 67 (175) от 25.111.19 г. донос на священника из села Тойма Сев. Двинской губ. за проповедь на тему об опасности для детей новомодных учений (№ 133).

_______________

⁴⁾ Продажа масла для лампад и свечей испокон века производилась в русской церкви. Никогда и никому не приходило в голову находить в этом что-либо преступное.

Излишне добавлять, что последствием всех этих доносов являются неизменно жестокие репрессии в судебном порядке и в порядке административного произвола по отношению к указанным доносителями лицам.

И в конечном итоге, возвращаясь к расколу церкви, нам приходится не столько удивляться тому обстоятельству, что часть духовенства не выдержала всего этого невыносимого террора и гнёта, сколько тому, что власти, так всемерно и так открыто добивавшейся этого надлома духа, удалось достичь этой заветной цели лишь на пятом году своей тирании.

Добившись раскола и цинично (как доказывается это выше цитатами за №№ 117, 117-а и 118) поведав, для чего раскол был необходим и как его надлежит использовать, большевики ограничиваются в дальнейшем лишь торжествующей информацией по поводу усиления раскола и не только, естественно, не принимают мер к его прекращению, но всячески, главным образом, закулисно стараются, по выражению цитированного выше крупного атеистического агитатора, «помочь церкви разлагаться».

В газетных статьях и телеграммах, относящихся к этому периоду, встречаем следующие злорадные описания совершающегося: «Точно сошедшие с картины Рериха «Три короны», озарённые воспалённо-красным заревом революции, бьются не на жизнь, а на смерть три уходящих в вечность рыцаря тьмы: «чёрный», «рыжий» и «жёлто-голубой» (Старая церковь, церковно-обновленцы и автокефальная церковь)» (№ 134).

В телеграммах, нарочито грубо и оскорбительно написанных, говорится: «из ряда мест Украины сообщают о безобразиях, творящихся в церквах на почве конкуренции между автокефальной, живой и Тихоновской церквами» (№ 135).

В брошюре под заглавием «Новая церковь» профессор-коммунист Б. Титлинов даёт следующую картину создавшегося сразу положения:

«... громадное большинство духовенства и церковных общин не желали признавать нового церковного управления, созданного под лозунгами «живой церкви». Имена руководителей движения сделались одиозными.

Возбуждение в церковных низах было столь сильно, что некоторым деятелям движения угрожала даже физическая опасность. Прот. А. И. Введенский в Петрограде получил удар камнем в голову. Избиение камнями и не камнями угрожало и другим, если бы их не взяла под свою охрану милиция. Епископы и священники «Живой церкви» не могли спокойно совершать богослужения, показываться в храмах и на улицах. Им в лицо бросали не только упрёки, но и ругань. В тёмных массах пошли толки чуть ли не о появлении антихриста. Кумушки в Петрограде уверяли, что прот. Введенский ездит на автомобиле с «Числом звериным» («печать антихриста»), только наоборот (999). На публичных собраниях и диспутах «Живой церкви» вначале поражала враждебность некоторых элементов публики, тем более странная, что за время революции, кажется, по адресу православной церкви сказано много горьких слов, не вызвавших протеста. Тут же, наоборот, люди церковные, ярко выражающие свою веру, по-видимому, горящие огнём христианства, – и вдруг их встречали свистками и криками при одном их появлении» (№ 136).

Поставленный коммунистическим правительством во главе русской церкви, возведённый в сан митрополита еп. Антонин характеризует ту же обстановку следующим образом:

«Я не могу больше со спокойной совестью сидеть в высшем церковном управлении и иметь общение с теми, которые нарушили церковные каноны. Я ещё могу заставить себя сотрудничать с ними в общем административном деле, чтобы оно не развалилось, но быть в духовном молитвенном общении с ними я, по чистой совести, не могу, и это я испытал в первый раз в прошлое воскресение в Страстном монастыре. Когда во время пения символа веры ко мне подошёл главный руководитель «Живой церкви» протоиерей Kpacницкий и, следуя принятому обряду, сказал мне: «Христос посреди нас», то вместо Слов: «есть и будет» я ответил ему: «между нами Христа нет», – и отказался поцеловать его. Я сижу в ВЦУ для того только, чтобы соблюсти хоть худой мир лучше доброй ссоры. Кроме того, сидя в ВЦУ, я всё же хоть одним своим присутствием могу ослаблять стремительность «Живой церкви» и хоть несколько сдерживать её в надлежащих рамках. Я получаю из разных концов жалобы на неё, на её уполномоченных, которые своими угрозами и насилиями (арестами и ссылками) вызывают сильное раздражение против неё. Особенно надо удерживать её от приведения в исполнение следующих резолюций съезда: 1) о женатом епископе, 2) о второбрачии духовенства, 3) о переходе монахов в белое духовенство, 4) о браке в близких степенях родства⁵⁾. Одним словом, надо заставить «Живую церковь» спуститься на платформу «Церковного возрождения», и тогда у нас возможна будет согласная с нею деятельность» (№ 138).

_______________

⁵⁾ Для того чтобы судить, в какие уродливые формы выливались моментами аналогичные резолюции, достаточно привести в качестве примера хотя бы постановления так называемой «Свободной трудовой церкви», напечатанные в № 31 (1766) главного официального органа, где 11 февраля 1923 года было напечатано: «“СТЦ” постановила:

1) Из всех храмов, поступивших и поступающих в ведение «СТЦ», передать все ценности, включая колокола, и предложить научным учреждениям использовать храмовые башни (колокольни) под метеорологические пункты для изучения погоды.

2) Обратить внимание мирян, духовенства и церковных обновленческих групп на то, что изъятие представляет удобный повод к борьбе с религиозным фетишизмом, и тем самым представляется возможность оправдать выкинутые лозунги.

3) Обратить внимание прогрессивного духовенства на то, что и для него изъятие представляет удобный повод принять общечеловеческий вид – снять свои средневековые одежды и присоединять их к ценным предметам культа.

4) Обратиться в ВЦУ с призывом не ограничиваться половинчатыми мерами в деле изъятия и действовать решительно» (№ 137-а).

О том же сообщает в своих телеграммах заграничная печать, сведения которой позже подтвердились.

«Петроградское епархиальное управление постановило уволить всех священнослужителей, не признающих или оказывающих сопротивление новому церковному управлению ВЦУ. Уволен настоятель Преображенского собора Михаил Тихомиров и священник Серафимов» (№ 139).

«По постановлению Всероссийского съезда «Живой церкви» увольняются 34 епископа. Съезд нашёл, что наиболее ярко проявили себя как контрреволюционеры следующие иерархи: Варлаам Мстиславский и Михаил Митрополит Киевский. Названные лица будут уволены в первую очередь» (№ 140).

Невзирая на все репрессии, по сообщению самой советской прессы, происходят нелегальные съезды духовенства и мирян, пытающихся спасти церковь от раскола. Так, например, по сообщению «Известий ВЦИК», в Харькове «Параллельно с обновленческим съездом на Холодной горе собрался другой съезд, давший «живоцерковникам» десятидневный срок для раскаяния» (№ 141).

По сообщениям заграничной прессы, в это же время «Несмотря на чрезвычайную бдительность Госполитуправления состоялся ряд тайных съездов верующих во Владимире, Курске, Ярославле, Рязани, Перми и др. городах. Везде приняты постановления о непризнании Высшего Церковного Управления и о поддержке Патриарха Тихона» (№ 142).

В свою очередь сторонники организованного властью Высш. Церковн. Управления принимают свои меры. Так, например:

«Вступивший в управление Саратовской епархией епископ Николай объявил, что коллективы верующих, не признающие ВЦУ, исключаются из списков верующих и отлучаются от церкви» (№ 143).

Прот. Красницким была подана в эти же дни в пленум ВЦУ особая «докладная записка» об автокефалии и борьбе с ней. Текст записки гласит:

«За последние два месяца в ряде городов обнаружились попытки объявить независимое от ВЦУ автокефальное управление отдельных епархий. Такие попытки обнаружены в Петрограде, Москве, Калуге, где епископом был дворянин и помещик Феофан Туляков, Краснодаре, Нижнем Новгороде, Тамбове, Таврической, Екатеринославской епархиях и ещё кое-где в Крыму. Наиболее сильно это движение обнаружилось в Петрограде.

Это – Тихоновщина организованная, и если реакционное духовенство может быть вообще вредно для государственного спокойствия, то организованное в автокефалию, совместно с мирянами, определёнными контрреволюционерами, оно становится опасным для государства.

Для ликвидации автокефального движения необходимо:

1) Признать организацию автокефального движения тяжким преступлением против идеи церковного единства. 2) Всех руководителей автокефального движения непременно предавать суду с применением к ним церковных покаяний, указанных в церковных канонах, извержением из сана священнослужителей и отлучением от церкви мирян... Сообщить советской власти взгляд ВЦУ на церковную автокефалию и политический характер этого явления» (№ 143а).

В комментариях этот донос не нуждается.

Бежавший из России в Варшаву архиеп. бывш. Смоленский Феодосии в беседе с корреспондентом телеграфного агентства «Русспресс» нарисовал следующую потрясающую картину церковного раскола:

«В конце марта в Киев прибыл архиепископ Тихон, бывший Курский, ставленник «Живой церкви», возведённый высшим церковным управлением в сан митрополита Киевского и Всеукраинского.

Немедленно по приезде своём в Киев он разослал своему духовенству циркуляр с требованием явиться на регистрацию и подчиниться ему и московскому ВЦУ. Духовенство ответило на это требование сплошным отказом.

Тогда Тихон разослал духовенству вторичное подтверждение своих требований, угрожая репрессиями в случае неподчинения. Результат был одинаков – киевское духовенство не пожелало признавать Тихона.

В ночь со Страстной среды на Страстной четверг большевики арестовали в Киеве управляющего Киевской митрополией Митрополита Михаила, бывшего Гродненского, ректора Киевской Духовной Академии архиепископа Василия (Богдашевского) и викариев Киевской митрополии епископов Алексия, Назария и Димитрия. Кроме них, большевики произвели многочисленные аресты среди священников.

На следующий день епископ Алексий был освобождён из ГПУ. Он, по-видимому, согласился признать «Живую церковь». Остальных иерархов большевики вывезли в Москву. В числе арестованных в Киеве священников оказался также и известный всему городу священник Журавский.

Когда ВЦУ запретило духовенству поминать Патриарха Тихона, церковная власть в Киеве, не желая создавать повода для конфликта между духовенством и большевиками, распорядилась поминовение Патриарха совершать в алтаре. Священник Журавский продолжал, однако, подвергаясь риску и опасностям, поминать Патриарха по обычным правилам. Его большевики увезли также в Москву.

То, что происходит в Киеве, происходит в России повсеместно. Везде большевики преследуют не признающее «ВЦУ» духовенство и заменяют его ставленниками Антонина.

Народ недоволен, волнуется, но неорганизован и бессилен бороться» (№ 144).

При таких обстоятельствах, считая, видимо, обстановку вполне подготовленной и исключительно удобной, руководители признают необходимым, откровенно отметив, что «Борьба с религией у нас в России прошла уже несколько этапов, каждый из которых определяется конкретными условиями момента» (№ 145), перейти последовательно к следующему основному и кульминационному этапу. Этап этот во всей без исключения коммунистической прессе с подлинно атеистическим цинизмом определяется как этап, знаменующий собою уже не более и не менее как полную «ликвидацию церкви».

Материалы, относящиеся к этому периоду, настолько говорят сами за себя, что могут быть помещены ниже без всяких пояснений.

Придерживаясь простого хронологического порядка, должно отметить следующие телеграммы, выдержки и заметки, начало появления коих точно совпадает с нанесением тяжёлой раны целости и единству русской церкви⁶⁾.

(В порядке хронологической очереди – по номерам):

1) В № 15 тифлисской «Зари Востока» от 22 января 1923 года напечатано: «Сегодня состоялась торжественная передача военного собора Комсомолу. В присутствии множества рабочих, красноармейцев, коммунистов и беспартийных, председатель Горсовета товарищ Певцов вручил ключи от собора представителю Комсомола. На колокольнях гремел «Интернационал», исполненный духовыми оркестрами.

Взвились красные знамёна. Вечером бывший военный собор, а ныне Комсомольский клуб ярко осветился электричеством, над морем огней царила электрическая советская звезда»⁷⁾ (№ 146).

_______________

⁶⁾ До этого времени, как видно из отчёта, напечатанного в № 1–3 журнала «Революция и Церковь» (стр. 66 и 72), правительство, широко «ликвидируя» монастыри (удалённые в большинстве случаев от городов и деревень), решалось на ликвидацию местных храмов лишь в отдельных районах, где наиболее благоприятствовала политическая обстановка. Из этого отчёта видно, что до начала планомерной и широкой «ликвидации» были осквернены храмы лишь в следующих местах: в селе Каспля Можайского уезда (в помещении церкви устроен народный дом и театр). В деревне Долматовке Николаевского уезда (из церкви устроен театр). Затем были «ликвидированы» Софийский монастырь в Тамбовской губ.; монастырь в Ставрополе и храм в селе Лужне Демянского уезда Новгородской губернии. В с. Добровольском Каменского уезда предназначавшееся для церкви здание было занято кузницей и слесарной. В Брянске были закрыты 2 церкви: одна на сахарном заводе и другая в арсенале. В Чебоксарах Казанской губ. было решено: из 16 городских церквей 8 отдать под школы.

Наконец, почти накануне раскола, с согласия германского правительства и при обстоятельствах, доходящих до подлинного трагизма, была сначала опечатана германскими чиновниками, а затем по распоряжению из Москвы «ликвидирована» единственная во всём Берлине русская православная церковь в здании русского посольства на Unter den Linden.

⁷⁾ Патриарх Католикос Грузии и Каталикосский совет не оставили без энергичного протеста этот кощунственный акт коммунистов. В целом ряде церковных проповедей видные (пастыри) клеймили гнусный поступок. В результате последовали аресты: Католикоса Святейшего Амвросия, всего Католикосского совета, особенно заметных священников и церковных деятелей. Репрессии против грузинской церкви продолжаются и сейчас с особенным ожесточением.

2) В № 38 (1775) «Известий ВЦИК» от 20.II.1923 г. статья «На антирелигиозном фронте» начинается словами: «в рабочей среде бой с церковью в полном разгаре...» И далее: «газета «Рабочая Украина» сообщает целый ряд фактов о выселении... находящихся на рудниках церквей. Церкви обычно передаются школам. Так сделано на рудниках «Мировой коммуны», «Пролетарской диктатуры» и в Юзовке... На других рудниках, как например, на Ирмечном, в церкви организуется рабочий дворец» (№ 147).

3) В № 47 «Правды» от 23 февраля в телеграмме из Тулы, озаглавленной «Церковь на слом», сообщается о постановлении, вынесенном в с. Змиевке Крапивенского уезда, где постановлено: «сломать имеющуюся церковь и из полученного материала достроить школу и выстроить народный дом» (№ 148).

4) «Уфа, 24 февраля. Съезд уполномоченных по улучшению быта детей Башкирии постановил закрыть все существующие в Башкирии монастыри» (№ 149).

5) «Владикавказ, 24 февраля. Население одного из сёл Осетии выгнало попа. Церковное имущество разделено между беднейшим населением» (№ 150).

6) «Постановлением отдела управления Моссовета опечатана церковь Пимена, находящаяся в Пименском переулке.

Отделом управления Моссовета уже сделано распоряжение «о закрытии церкви Св. Александра Невского в с. Всесвятском (близ Москвы) и о передаче её культурно-просветительной организации завода «Изолятор» для приспособления её под рабочий клуб» (№ 151).

7) «Отделом управления Моссовета ликвидированы на днях Боголюбская часовня (Варварская пл.), Нечаянныя радости (у Серпуховских ворот) и еврейская молельня на Новослободской улице» (№ 152).

8) «По постановлению ЦИКа Аджаристана на днях передана Н-скому полку церковь Св. Михаила, находящаяся в Городке» (№ 153).

9) «Алатырь, 6 марта. Мужской и женский монастыри в городе ликвидированы. Помещения предоставляются под учреждения и жильё рабочих и служащих» (№ 154).

10) «Симферополь, 7 марта. Крымнаркомвнудел объявил Симферопольский Александро-Невский кафедральный собор центральным государственным хранилищем предметов религиозного культа. Собор не подлежит передаче религиозным группам в качестве⁸⁾ богослужения» (№ 155).

_______________

⁸⁾ Стиль подлинника.

11) «Орёл, 7 марта. Закрытая в виду отказа от регистрации синагога в Орле отведена под биржу» (№ 156).

12) «Президиум Краснопресненского райсовета помещение церкви Пимена в Пименовском переулке предоставил РКСМ под аудиторию» (№ 157).

13) «В Петроградском округе Донобласти в хуторе Пощенском... 14-го марта, под звуки Интернационала... колокола сняли. Здесь же постановлено разработать проект устройства из церкви театра» (№ 158).

14) «Пенза, 15 марта... Здание собора (кафедрального) приспособляется под библиотеку» (№ 159).

15) «Одесса, 21 марта. «Ликвидкомом закрыто 6 церквей, 1 синагога и 1 храм-памятник. Две церкви и синагога превращены в театр» (№ 160).

16) «В Николаевском уезде еврейская батраческая молодёжь захватила синагогу, в которой устроила школу» (№ 161).

17) «Исполком Рогожско-Симоновского райсовета возбудил ходатайство (от имени рабочих) в Московском совете «о предоставлении помещения церкви «Мартина-Исповедника» по Бол. Коммунистической улице под общие собрания трудящихся...» (№ 162).

18) В корреспонденции из Гомеля, напечатанной в № 65 (1802) «Известий ВЦИК» от 24 марта и озаглавленной «Утопление богов», сообщается, что в Гомельском горсовете «по докладу губкоммунотдела был принят ряд конкретных мероприятий по улучшению жилищного вопроса». Одним из этих мероприятий является следующее постановление: «Третью часть церквей, синагог и всех остальных молитвенных домов города изъять из ведения религиозных общин и передать их для нужд детских домов, школ, домов инвалидов и т. п.» (№ 163).

19) «Незаможники села Б. Буялык Одесск. уезда организовали торжественное сожжение имевшихся у них икон. Церковь переобразована под народный дом и библиотеку» (№ 164).

20) «Тифлис, 20 марта. В Гори отобран собор, переданный под дом для учащихся» (№ 165).

21) «Тифлис, 25 марта. Моцанетский монастырь передан проф. организациям для устройства в нём отдыха для рабочих» (№ 166).

22) В № 66 (1803) «Известий ВЦИК» от 25 марта – телеграмма из Серебрякова от 24 марта о закрытии церкви на хуторе Кирееве (№ 167).

23) В телеграмме из Харькова от 30 марта сообщается: «В Ленинской волости (губерния не. указана) церковь передана комсомолу под клуб. В ряде рудников Донбасса... передают церкви под школы и общежития» (№ 168).

24) В № 73 (1810) «Известий ВЦИК» от 3 апреля сообщается о закрытии женского монастыря в Минске (№ 169).

25) В телеграмме из Одессы от 4 апреля сообщается, что в ряде сёл Балтайского уезда изгнаны священники (№ 170).

26) В телеграмме из Челябинска от 11 апреля сообщается о решении «здания церквей предоставить школам, а колокола отдать после голода на восстановление сельского хозяйства» (№ 171).

27) «Екатеринослав, 12 апреля. Учащиеся местной ж. д. школы потребовали превращения ж. д. церкви в клуб» (№ 172).

28) В ст. Морозовской (близ Царицына) решено церковь приспособить под станционную школу. Там же (по сообщению «Известий ВЦИК» от 12 апреля № 79 (1816) постановлено закрыть ещё 3 церкви (№ 173).

29) «Московский совет постановил ликвидировать домовую церковь Нерукотворного Спаса в Дурновом пер. на Остоженке и передать это помещение рабочим трамвайного парка под клуб» (№ 174).

30) «Рабфак Петровской с.-х. академии обратился в отдел управления с ходатайством о ликвидации церкви в имении Грачёве и о передаче её под клуб и дом отдыха для студентов рабфака» (№ 175).

31) «Ячейка инвалидного дома им. Радищева постановила просить Московский совет о ликвидации храма Воскресения Словущего при инвалидном доме и о передаче помещения инвалидам под клуб» (№ 176).

32) «Жилищное т-во № 22 по Даниловскому Камер-Коллежскому валу обратилось в отдел управления с просьбой ликвидировать домовую церковь... Отдел управления решил просьбу эту удовлетворить» (№ 177).

33) Домовая церковь при детском доме в с. Марфине ликвидируется Моссоветом... (№ 178).

34) «Кутаис, 10 апреля. Местная синагога передана комсомолу» (№ 179).

35) В № 83 «Правды» сообщается в телеграмме из Кустаная Тург. Обл. от 14 апреля о передаче церкви в пос. Аниховском «на культурно-просветительные нужды» (№ 180).

36) В Вознесенске церковь отведена под театр, а синагога под клуб (№ 181).

37) В Гори избрана комиссия «по проведению в жизнь постановления о закрытии церквей и о передаче их на культурно-просветительные цели» (№ 182).

38) «Баку, 17 апреля. Красноармейцы расквартированного в Баку полка Осетинской дивизии сняли кресты с пустующей церкви старых Сальянских казарм и обратились к своему шефу «Азнефти» с просьбой помочь им превратить дом угнетения в дом просвещения» (№ 183).

39) На Галашинской фабрике (в Москве) церковь обращена в школу. По этому случаю было организовано шествие и митинг. Ораторы выступали с трибуны, устроенной на колокольне (№ 184).

40) «Одесса, 22 апреля. В селе Шацы Грусуловской волости постановили закрыть костёл и вместо него открыть клуб и театр. В день Пасхи в бывшем костёле была поставлена пьеса «Расстрел Коммунара» (№ 185).

41) «Харьков, 22 апреля. В селе Каменке Старобельского уезда переоборудовали церковь в театр» (№ 186).

42) В селе Новобелинке того же уезда превратили одну церковь в школу, а другую в электростанцию (№ 187).

43) «Ростов-Дон, 21 апреля. Учащиеся техникума и рабфака Таганрога постановили ходатайствовать о закрытии синагоги и приспособлении её под клуб» (№ 188).

44) «Царицын, 22 апреля. Расположенная в военном городке команда артиллерийского склада закрыла оставшуюся на территории города церковь. В освободившемся помещении красноармейцы устраивают общежитие и библиотеку» (№ 189).

45) Президиум Московского совета постановил ликвидировать Зачатьевский монастырь и передать все храмы в ведение главмузея... 23 апреля отдел управления приступил к проведению ликвидации (№ 190).

46) «Помещение домовой церкви Явленного Спаса на Дурновом переулке, переданное рабочим службы пути городской железной дороги, в настоящее время освобождено от предметов религиозного культа и приспособляется под клуб» (№ 191).

47) В телеграмме из Кустаная Тург. области («Известия ВЦИК» № 128 (1865)) сообщается об обращении церкви в пос. Копыгенском в школу и о предложении священнику «в пятидневный срок выехать из посёлка» (№ 192).

48) «Тифлис, 3 мая (Роста). В Лемчхунском уезде... закрыто 73 (семьдесят три) церкви» (№ 193).

Было бы бесполезно продолжать перечень аналогичных сообщений, ибо число поруганных храмов должно исчисляться не сотнями, а тысячами, как это видно из официальной справки, отмечающей, что число одних захваченных монастырей достигало ещё в начале 1922-го года свыше 700⁹⁾ (№ 194-а).

_______________

⁹⁾ Официальный текст справки, напечатанный в № 1–3 «Революции и Церкви» (официальный орган V-го отд. наркомюст.) гласит: «Ликвидация монастырей продолжалась и в 1921 году. К 673 монастырям, ликвидированным на территории советской России до 1921 года, следует присоединить ещё 49, ликвидированных в отчётном году».

Приведённые примеры могут быть заключены разве ещё несколькими случаями, наиболее ярко отражающими ту, ни с чем не сравнимую по своей моральной уродливости и кощунственности обстановку, с которой связывается неизменно «ликвидация храмов».

49) Первый пример отмечен в № 52 (1789) «Известий ВЦИК» от 8 марта 1923 года – в телеграмме от 6 марта сообщается, что «селяне Богоявленской волости сожгли “Божий Храм”» (№ 194).

50) Второй случай отмечен в № 48 «Правды» от 3-го марта 1923 года, где в этот день был напечатан непередаваемо кощунственный текст объявления, выставленного в магазине «Новая Жизнь» в г. Муроме о спектакле в Муромском соборе с танцами, с постановкой фарса и «с шикарным буфетом с церковным вином» (№ 195). В № 100 «Правды» от 8.V.1923 г. находим следующее описание, как была использована комсомольцами захваченная ими церковь Св. Пимена (в Москве).

«3-го мая Краснопресненский райком РКСМ созвал в ней конференцию...» Церковь приняла, по словам газеты, следующий вид: «...Портрет Либкнехта раздвинул образа в алтаре.

Спрятался за знамёнами Пантелеймон-Целитель. Со стен кричат заголовками стенные газеты:

– Готовим смену!

– На обе лопатки святых! Молчат угодники...

Шла бабушка мимо древняя. Смотрит – народ в церковь валом валит – верно, архиерей служит. Зашла. Парень из мандатной комиссии поглядел:

– Заходи, бабушка... Комсомолец у входа убрал винтовку:

– Милости просим...

На пороге, перекрестясь, слушает...».

(Дальше передаётся отвратительное содержание кощунственных песен, исполнявшихся в храме молодыми хулиганами) (№ 196).

В той же «Правде» № 103 от 11.V.1923 года дано описание обращённой в комсомольский клуб синагоги:

«На амвоне широкий плакат взывает:

– Не крестись, а учись».

(Дальше идёт описание гнева и возмущения массы евреев, собравшихся во дворе синагоги) (№ 197).

Аналогичных примеров можно было бы привести значительно больше, если бы возможно было ознакомиться за границей не только со столичными, но и с провинциальными органами коммунистической прессы.

Образцом информации последних может служить следующая телеграмма, напечатанная 23 января 1923 года в № 846 парижских «Последних Новостей»:

«Рига, 19 января. «Харьковский Коммунист» рассказывает: в Елисаветградском уезде по распоряжению местных властей была закрыта церковь. Позже, когда по приказу из центров начались повальные обыски у самогонщиков, группа верующих потребовала осмотра закрытой церкви. Результаты получились неожиданные. В храме была устроена хорошо оборудованная фабрика для изготовления самогона. Интереснее всего, что принадлежала она местному совету «Коммунистов» (№ 198).

Было бы, конечно, наивно говорить о соблюдении каких-либо юридических форм при таком осквернении храмов, форма эта соблюдается лишь в случаях резких недоразумений с населением, когда для поддержки святотатцев требуется официальная санкция власти.

Вот некоторые образцы подобных «санкций», заимствованных из официального органа V-го отд. Наркомюста.

1) «Омская Ликвидационная Комиссия рассмотрела дело о госпитальной Скорбященской церкви и, принимая во внимание, что в военном госпитале находятся красноармейцы и потому совершение религиозных обрядов на территории госпиталя подрывает культурно-просветительную работу среди них, постановила: Скорбященскую церковь закрыть, богослужебное имущество передать по принадлежности, предложить Губнаробразу в двухнедельный срок с момента утверждения настоящего постановления Губисполкомом приспособить здание под хранилище церковно-исторических древностей и сообщить о состоявшемся решении в V-й Отдел Наркомюста».

Это постановление Ликвидационной Комиссии было утверждено Омским губисполкомом 12 октября 1921 года.

V-й отдел Наркомюста сообщил, что с его стороны возражений против ликвидации Скорбящей госпитальной церкви не имеется. 16 января 1922 г. № 29 (№ 199).

2) «23-го сентября 1921 года была произведена ликвидация Спасо-Казанского монастыря при селе Дворяниново (Ивановской волости Алексинского уезда Тульской губ.).

Всё имущество с постройками передано в ведение Унаробраза для детских коммун (с живым и мёртвым инвентарём). Вся церковная утварь передана местной религиозной общине под расписку. Небольшая часть имущества передана Уотсобесу. В день ликвидации монахинь в монастыре было 37. Нетрудоспособные из них перейти в убежище Социального обеспечения отказались и отправились к родным.

... Полномочная комиссия ВЦИК постановила: ликвидацию этой общины в целях использования земли, построек, инвентаря для устройства детских коммун признать правильной, но считать её запоздалой, так как преступно было медлить в течение стольких лет с уничтожением очага тунеядства и разврата»¹⁰⁾ (№ 200).

_______________

¹⁰⁾ Выселение несчастных монахинь вообще практиковалось и практикуется в самых широких размерах. Так, например, в № 107 (1844) «Известий ВЦИК» от 16 мая 1923 г. в заметке «Ликвидация Рождественского монастыря> (в Москве) сообщается о выселении 788 монахинь (№ 200-а).

3) «4 января 1922 года консультантом V-гo отдела Наркомюста в присутствии представителя от отдела МСРКД, представителя от прихожан, церковного старосты, священнослужителя и заведующего домами Социального обеспечения было произведено обследование храма Св. Владимира и Марии, помещающегося по Протопоповскому пр., дом № 19, корпус № 6.

Из акта обследования указанного храма V-й отдел Наркомюста установил, что храм этот, как представляющий из себя типичную домовую церковь, находящуюся в помещении, занятом советским учреждением (домами Социального обеспечения), подлежит ликвидации» (2 января 1922 года, № 20) (№ 201).

Бесконечные попытки верующих спасти храмы и монастыри, образовав при них особые рабочие коммуны (или преобразовав формально в таковые братию), не приводят ни к чему. Несмотря на то, что все доходы, получаемые от работ «коммун» и «коллективов» монахов или просто верующих, идут в распоряжение власти, всё же последняя постоянно организует строжайший контроль личного состава коллективов и полицейское обследование их образа жизни.

О результатах этих обследований упомянутый выше официальный орган V-гo отдела Наркомюста сообщает в следующих выражениях: «При расследовании состава этих «коллективов» оказывалось, что в число трудоспособных и полноправных членов зачислялся весь старый персонал монастыря. В списке работоспособных «земледельцев» значилась вся престарелая братия, подчас 90 лет, с игуменами и игуменьями во главе».

V-й отдел Наркомюста неоднократно давал на месте директивы, между прочим, изложенные в отчёте V-гo отдела 8-му Всероссийскому съезду Советов.

В общем эти директивы сводились к следующему:

«Организации, преследующие цели религиозного культа, не могут регистрироваться, наделяться средствами из общенародных средств и признаваться как производительные, показательные и иные экономические коллективы. Членами коллективов не могут быть лица, состоящие на службе в какой-либо религиозной организации, т.е. монахи, официальные служители различных церковных и централизованных в особые организации религиозных культов...

...V-м отделом для проверки затребованы с места уставы всех трудовых коммун и артелей, организованных в бывших монастырях, а виновные лица в нарушении прямых распоряжений центральной власти, конечно, понесут должную ответственность» (№ 202).

И даже не только отличное, но и образцовое состояние хозяйств в монастырских «коллективах», уплата всех налогов и т. п. навлекает в конечном итоге со стороны власти лишь суровую кару – изгнание несчастных тружеников. Вот одно из типичных постановлений центральной власти, до которой, видимо, по жалобе изгоняемых, дошло дело:

«Полномочная Комиссия ВЦИК в заседании от 22-го ноября 1921 года, обсудив вопрос о ликвидации Кондыревского женского монастыря (Крапивенского уезда Царёвской волости Тульской губернии), пришла к следующему заключению:

Кондыревский монастырь, судя по имеющимся данным, юридически ликвидирован ещё в 1918 году, когда бывшие члены этого монастыря, по постановлениям сельских обществ, Волисполкома и Уземотдела, были наделены на общих основаниях землёй.

Как видно из акта обследования, произведённого Комиссией Тульского Губземотдела от 8-го октября с. г., хозяйство этой артели является образцовым, интенсивным, могущим быть надёжным пунктом¹¹⁾ для проведения в жизнь агрономических мероприятий и, что следует отметить, приведённым в такое состояние без применения наёмного труда, трудами самих членов артели.

_______________

¹¹⁾ Стиль подлинника.

Все государственные развёрстки, продналоги и наряды артелью выполнялись своевременно и полностью.

Но монастырский уклад жизни юридически ликвидированного монастыря фактически продолжал сказываться на общем строе жизни трудовой артели, главным образом, благодаря тому, что во главе организации этой артели стояли б. игуменья и приближённые к ней лица, вопреки существующим по этому вопросу предписаниям закона...

На основании вышеизложенного Комиссия постановила: исключить из названного товарищества б. монахинь, кроме неспособных к труду, которые в случае согласия всех членов товарищества могут оставаться только в качестве призреваемых; выполнение настоящего постановления поручено Крапивенскому Уисполкому и Уземотделу» (22 ноября 1921 года)» (№ 203).

Наконец, далеко, видимо, не во всех случаях прихожанам удавалось спасти хотя бы имущество оскверняемых храмов. Директивы в этом направлении центральной власти ясны до конца.

На стр. 74–75 «Революции и Церкви» (№ 1–3) напечатано дословно следующее:

«Не всеми работниками на местах правильно поняты директивы, данные как в инструкции Наркомюста к основному декрету от 25 января 1918 года, так и в циркуляре Наркомпроса, по поводу ликвидации домовых церквей, распубликованном в № 180 «Центральных Известий»...

В этом отношении V-м отделом была дана на места директива: группам граждан из богослужебного имущества ликвидированного домового храма передаётся лишь один антиминс, всё же прочее, как богослужебное, так и небогослужебное, имущество поступает в непосредственное ведение местного совета и подлежит учёту под строгим контролем последнего».

Далее читаем:

«... В связи с новой экономической политикой некоторые местные Советы, создав у себя особые комиссии «по распределению церковного имущества», приступили к незаконной распродаже церковного богослужебного имущества, бывших ликвидированных церквей. Такая, например, комиссия была образована Сапожковским уисполкомом Рязанской губ., которая, ликвидировав Николо-Бавыкинский Монастырь, разослала по местным «Церковным советам» особые повестки, приглашающие на распродажу богослужебного имущества ликвидированного монастыря и предлагающие названным «Церковным советам» захватывать с собою на предмет покупки церковных ценностей по шести-семи миллионов рублей.

V-й отдел усмотрел здесь прямое нарушение как существующего постановления Совнаркома, так и неоднократных разъяснений отдела, согласно коим церковные ценности ликвидированных домовых, монастырских и иных церквей, состоящие в золотых и серебряных предметах церковной утвари, а также и драгоценных камнях, подлежат сдаче в Гохран» (№ 204).

Разъяснения эти кончаются совершенно откровенной экономической мотивировкой кощунственной «ликвидации церквей».

Официальное объяснение по этому поводу гласит: «... Мероприятия в этом отношении V-го отдела понятны. Ценности ликвидированных храмов в их настоящем виде абсолютно никому не нужны, и, по политической близорукости распыляемые некоторыми местными советами, тем не менее в общей своей массе представляют весьма важное значение для нашего товарообмена с заграницей в качестве золотого и серебряного фонда» (№ 205).

Это заявление документально устанавливает, из какого фонда сторонники товарообмена сов. России со странами Зап. Европы черпают средства. Отговариваться далее неведением нельзя.
 

Глава пятая

ПУБЛИЧНЫЕ ГЛУМЛЕНИЯ НАД РЕЛИГИЕЙ

Следующим моментом гонений на религию, хронологически совпадающим с двумя предыдущими (разрушение единства церкви и кощунственные «ликвидации» храмов), а логически – в смысле систематического возрастания глумлений – являющимся их непосредственным продолжением, следует признать устройство так называемых «комсомольских праздников», и в первую очередь «Рождества» и «Пасхи», представляющих собою первые опыты широко организованных публичных издевательств над святая святых человечества. «Идейная» необходимость борьбы с праздниками была объяснена в предварительно выпущенных агитационных атеистических брошюрах следующим образом: «... Надо твёрдо помнить: в праздниках нет ничего святого. Они установлены не Богом и даже не религией, а созданы самими людьми, первобытными, невежественными, полудикими. Бороться против религиозных праздников – это значит бороться против рабства, дикости и невежества, против хозяйственной отсталости, против закрепощения человека слепыми и непонятными силами природы» (№ 206).

Установление праздников объясняется народу атеистическими агитаторами, в порядке эволюции человеческой психики, так:

«I. Бойня скота в середине зимы – праздник рождения солнца – Рождество Христово.

II. Истощение мясной пищи (мясопуст) – поворот солнца к весне – масленица.

III. Голодовка в конце зимы – сорок дней борьбы Бога в пустыне с дикими чудовищами и с дьяволом – великий пост.

IV. Оплодотворение земли – зачатие божества – Благовещение.

V. Посев зерна – смерть божества, побеждённого злыми силами, – страсти Господни и распятие.

VI. Появление первой растительности – заклинание над божественным зерном-фетишем – воскресение Христа.

VII. Праздник объедения и опьянения после урожая – поедание тела и питие крови божества – тайная вечеря, евхаристия – причащение» (№ 207).

О самой подготовке публичных издевательств над религией в дни перечисленных выше праздников не сообщалось печатно до последней минуты ничего, и лишь накануне величайшего праздника христианского мира – Рождества коммунистическая пресса запестрела внезапно выкликами следующего рода:

«Коммунистический союз молодёжи бросает смелый вызов всем небесным силам...

Пусть старый мир допевает в своих храмах свои старые лицемерные песни, пусть ещё звонят эти старые, надтреснутые, охрипшие церковные колокола и пусть подновляют своих богов, свою веру, свои молитвы тёмные жрецы, эти уставившиеся кадильницами и свечами вековые пособники всяческого угнетения, всегда и всюду с собою несущие только тьму и только ложь, предлагающие трудящимся только «радость» новых цепей.

Два мира встретятся, два мира в эти дни померяются силами, и кто сомневается, какой победитель!» (№ 208).

Канун этих потрясающих отвратительных дней описывается сотрудником главного официального правительственного органа («Известия ВЦИК» № 4 (1741)) в следующих выражениях: «... Накануне экзамена, поглядывая на своих товарищей комсомольцев, я читал на их лицах бодрую уверенность в благополучной сдаче очередного комсомольского зачёта в школе мировой революции.

... На поддержку мобилизнули свердловцев и красную профессуру соц. академии. За 10 дней проведено свыше 40 собраний, на которых присутствовал не один десяток тысяч рабочей молодёжи. И не просто доклады, а с кинофильмами антирелигиозного содержания, вроде «Чудотворец», «Вскрытие мощей», «Отец Серафим» и т.д.

А затем спектакли. Не просто спектакли, а специальные, вроде «Что произошло в ночь под Рождество в комсомольском клубе» или «Непорочное зачатие». Работают над этим делом мастерские Мейерхольда.

Ребята по целым ночам сидели и придумывали частушки, шили костюмы, рисовали карикатуры и плакаты.

Командные высоты карнавала захватили безбожники-свердловцы» (№ 209).

В кощунственное действие была вовлечена по преимуществу молодёжь. В вечер сочельника детям-комсомольцам было приказано явиться в свои клубы, где происходило следующее:

«У дверей комнаты, где гримируются и оканчивают свой туалет святочные персонажи, кучка желающих проникнуть в тайны рождества... Кого только нет: монахи, раввины, кардиналы, черти и проч.

– Товарищи, кто взял костюмы, регистрируйтесь!

– Раввин, поп, чёрт...

Наконец ряженые показываются из дверей уборной. К попу подбегают под благословение, которое «батя» с усами из угля охотно раздаёт винной бутылкой...» (№ 210).

В различных городах России были разработаны целые специальные планы по «проведению комсомольского рождества». В плане, заготовленном для города Москвы, читаем: «... Отпечатано 3000 лозунгов антирелигиозного содержания» (№ 211).

Там же указан следующий репертуар кощунственных театральных представлений, организованных для народа:

«Рогожско-Симоновский район. Таганская площадь, театр «Вулкан» – «Ночь под Рождество».

«Замоскворецкий район. Серпуховская площадь, Б. Ордынка, театр Струйского – «Непорочное зачатие».

«Сокольнический район. Б. Красносельская, дом № 5, клуб РКСМ – «Ночь под Рождество».

«Красная Пресня. Прохоровка, «Непорочное зачатие». Народный дом имени Каляева – «Ночь под Рождество».

«Баумановский район. Театр революции – «Ночь под Рождество» (№ 212).

Выполнение всех этих омерзительных планов описывается в коммунистических органах печати следующим образом (воспроизводимые ниже описания представляют собою не самые крайние варианты).

I. В статье, озаглавленной сотрудником «Наше Рождество» («Известия ВЦИК» № 5 (1742) от 10 января 1923 г.), читаем:

«С утра с 10 часов комсомольцы не спали. Кто аваофа сооружал, кто лозунги писал, а кто готовился служить обедню.

Надо сказать, что новшество имеет огромный успех и привлекло на нашу сторону немало обывателей. Комсомольский поп (как его окрестили в процессе карнавала), Андрюша Шохин, зычно воспевал «Акафист Марксу», великолепный фарс, переделанный на марксистский лад.

Благо комсомольские поэты поблизости Шохина реплики подавали. И, кончая молебен, запевали «Сергей-поп», подавая всё время новые и новые частушки, тут же на ходу изобретённые.

А затем «под краковяк» комсомольцы в пляс вокруг их и хоровод пустили. Весело было.

Молились комсомольцы на разных языках и наречиях. Свердловцы пустили в ход и разных представителей религии. Особенно неподдельны были раввин и архиерей. Первый молился, и комсомольцы повторяли его:

«Дрова берёзовые, дрова берёзовые,

Два лимонада, два лимонада...»

Я уже говорил, всё вышло пo-писанному: и боги, и черти, и ангелы, и представители всех религий и богов на земле.

Я видел у Иверской часовни одну иностранную журналистку, которая с большим удивлением смотрела на огромную массу молящихся (в возрасте 14–20 лет), собравшихся около сей часовни. Не знаю, рассказывал ли ей кто-нибудь о социальном составе этих «молящихся» и о тех хоругвях, с которыми они шли.

Боюсь, что кое-какие зарубежные газеты уже получили соответствующую «информацию».

Правда, кто-то из комсомольцев рекомендовал ей обратиться за точными справками к Замоскворецкому и Хамовническому райкомам РКСМ, которые на сей день заарендовали площадь у Иверской часовни для своего Рождества.

Молодёжь, начиная с Петровки, продвигаясь по Большой Дмитровке к Садовой, а оттуда по Тверской к площади Революции и вновь возвращаясь к площади Александровского вокзала с песнями, музыкой и танцами, под звуки военных оркестров, предала огню Будду, Озириса, Мардука и пр. представителей небес» (№ 213).

Другой сотрудник, П. Ашевский в статье под заглавием «Прорыв небесного фронта», даёт следующее описание глумлений на главной улице столицы:

«... На Тверской сплошная людская масса. Над головами трепещут флаги и стяги, колышутся плакаты и картонные фигуры. Повсюду лозунги, девизы:

– Религия – опиум для народа.

– Человек создал бога по образу своему и т.д. и т.п.

Ползут эффектные колесницы. На них – «ряженые»: боги и богини и вся их придворная знать и челядь – архангелы и серафимы, святые и блаженные, попы, ксендзы, раввины, муллы, дьяки.

Важно шествует какая-нибудь религиозная процессия – встречной доброй старушке впору перекреститься, – а вокруг залихватски поётся:

– «Ах вы сени, мои сени».

Пляски, смех...» (№ 214).

В следующей статье описывается вид других районов столицы:

«Невиданное зрелище узрела богобоязненная московская обывательщина. От Садовой к площади Революции протянулось нескончаемое шествие богов и жрецов мира. Наглядное пособие по изучению тысячелетнего изуверства. Здесь и жёлтый Будда с подкорченными ногами и благословляющими руками, измождённо плутоватый и раскосый, и вавилонский Мардук, и православная Богородица. Китайские бонзы, католические попы, в жёлтой тиаре римский папа, благословляющий новых своих адептов с пёстрого автомобиля, протестантский пастор на длинном шесте, и воскрылия его чёрной пелерины ловко приводятся в движение бечёвкой. Русский поп в типичной епитрахили предлагает за небольшую плату перевенчать кого угодно. А вот монах верхом на чёрном гробе с мощами. Он тоже восхваляет свой товар для невзыскательного покупателя. Еврейский раввин-кантор, возведя руки, печально-истошным голосом рассказывает о том, как «у попа была собака, он её любил. Она съела кусок мяса». Раввин на собственной ладони показывает, какой это был кусок мяса. «Ах, он её убил». Студент-свердловец играет великолепно комедию поповской жадности...

... Не надо нам раввинов, не надо попов.

Бей буржуазию, дави кулаков...

................................................

Всех богов на землю сдёрнем,

Визжите, черти, веселей!

Станцуем карманьолу!

Всех богов на карнавал!

Буянит в вышней роще

Безбожный комсомол.

Пляшут и хватают в плен публику черти в получёрных, полукрасных костюмах, в бархатных чёрных масках, с такими рогами, не то ушами...

... Славно поработали комсомольцы! До встречи на пасхальной неделе. Только не забудьте захватить с собою побольше дудок, свистков, домбр и бубнов. Вышибать тысячелетнюю дурь, так с треском», – Марк Криницкий (№ 215).

Ещё в одном описании встречаем следующие места:

«... И тут же на руках Марии младенец в красноармейском шлеме. Иосиф в ужасе шарахается.

Автомобиль. На нём «боги». Всё в строго научном порядке. Здесь и Озирис и Мардук, Будда, Саваоф, Иегова, Аллах, Майя с Агни, Мария с Христом, самые разнообразные идолы...

Комсомольское рождество – первая в мире глубоко массовая антирелигиозная демонстрация...

...Грузовик с жрецами: попы, ксендзы, раввины, муллы, бонзы, шаманы. Каждый на свой лад обещает потусторонние блага и каждый в то же время весьма знаменательно потирает ладони, что должно означать: «гони, верующие, монету»...

... Черти, монахи, святые, божки и боженята бегают между шествующими, визжат...

Радуйся, о Марксе, великий чудотворче»... (№ 216).

Остальные аналогичные описания не менее отвратительны. В частном письме, отправленном из Москвы в Берлин, напечатанном в русской газете «Дни», подводятся следующие итоги впечатлениям, вынесенным в этот день.

«Участники процессий были одеты в облачения духовенства различных вероисповеданий, но преимущественно православного, с париками из длинных волос и приделанными всклокоченными бородами, на автомобилях за ними ехали загримированные боги. Богоматерь с младенцем в красноармейской форме, Бог-отец с седой бородой и различные святые. Всюду виднелись плакаты вроде: «Мы прорвали фронт буржуазной международной блокады, теперь религия – опиум для народа», «1922 раза Богоматерь рождала Христа, а на 1923 раз родила Комсомол» и пр.

Перед чтимыми народом святынями процессии эти делали остановки и служили богохульственные «молебны». Пели, например, известную песню «Монахини святые – все жиром налитые, наливки пьют густые, усладительно. Монахиня Федора, прижавшись у забора...», «У попа была собака...» и т. п.

Одна процессия в фабричном районе у Москвы представляла собой крестьянскую тележку, запряжённую в полуживую клячу. В телеге, свесившись до поясницы, болталось туловище загримированного под пьяного священника парня. Шапка отсутствовала, волосы, растрепавшись, болтались через лицо, наперсный крест болтался тут же. Едущий выкрикивал несвязные фразы. Сопутствовавшие процессии с глумлением подбегали к нему, складывая руки и ругаясь, получали от него «благословение».

Всё представляло отвратительную картину даже для всякого неверующего.

Жители прятались по домам, не желая смотреть на это позорище. Один из наблюдателей рассказывает, что, зайдя в небольшой домик, дабы избежать встречи с процессией, он застал всю семью за коленопреклонённой молитвой пред иконами. Он так был растроган этим, что принял участие в горячей молитве» (№ 217).

Подобного рода глумления были организованы по всей территории государства. О них сообщается в нижеследующих телеграммах.

Ростов-Дон, 8 января. В ночь на 7 января многотысячная демонстрация комсомольцев и беспартийной молодёжи с факелами и чучелами богов всех религий, стройными колоннами, с революционными песнями прошла по городу. У храмов всех вероисповеданий устраивались демонстрации, сопровождавшиеся короткими митингами, после которых производилось сжигание богов. В первый день Рождества демонстрация прошла с ещё большим успехом. Комсомольцы, наряженные в костюмы богов и жрецов, демонстрировали перед церквами, синагогами, мечетями и костёлами с антирелигиозными песнями и частушками. Вечером во всех клубах состоялись митинги, спектакли на антирелигиозные темы. Выпущены листовки и однодневная газета «Против, бога»... (№ 218).

Борисоглебск, 7 января. По случаю «Комсомольского Рождества» попы отложили церковные службы до 6 часов утра. Комсомольцы выжидали момент начала служб и подошли к церквам с оркестрами музыки. К ним примкнули толпы молодёжи и пожилых. Интерес вызвали карикатурные иконы, чучела богов, сожжённые в конце демонстрации, частушки и танцы. После карнавала был устроен антирелигиозный митинг (№ 219).

Уфа, 7 января. 6-го вечером комсомольцы устроили шествие по улицам, впереди шли ряженые попы, за ними пьяные городовые и генералы. В партклубе состоялся доклад: «Как рождаются боги» (№ 220).

Сарапул, 7 января. Вечером 6 января во Дворце Труда был устроен костюмированный антирелигиозный маскарад. Ночью состоялся карнавал на церковных площадях (№ 221).

Царицын, 7 января. 6-го вечером во всех районах и переполненных клубах состоялись антирелигиозные митинги и инсценировки. Из клубов ряженая молодёжь направилась к бывшему Илиодоровскому монастырю, оттуда в полночь, освещаемый факелами, с оркестрами музыки и сотнями звёзд, двинулся к городу карнавал «Выезд богов». Процессия... прошла по всему городу, останавливаясь на церковных площадях для инсценировки пантомимы «Освобождение истины».

Шествие закончилось перед рассветом антирелигиозным митингом у братских могил. Утренняя служба в церквах началась с большим опозданием... 7 января во всех театрах и клубах были устроены вечера. Выпущена однодневка «Комсомольское Рождество» (№ 222).

Кроме того получены телеграммы об антирелигиозных демонстрациях из Рыбинска, Брунска, Кизеля, Белогорода, Вел. Устюга, Балашова, Вязьмы, Вологды, Казани, Минска, Пскова, Симбирска, Краснококшайска и Омска (№ 223).

Тифлис, 9 января. Празднование комсомольского Рождества началось шествием карнавала, в котором участвовало свыше 20 000 комсомольцев и беспартийной молодёжи. Пройдя по главным улицам города, карнавал остановился у театра Руставели, где с большой речью выступил предсовнарком Грузии Оражелашвили, говоривший о значении комсомольского Рождества в деле борьбы с религиозными предрассудками... У бывшего военного собора, находящегося в центре города, состоялся суд над религией... После суда были сожжены чучела богов и их прислужников. Празднество кончилось поздно ночью. На следующий день бывш. военный собор, переданный Наркомвоенкомом Комсомолу, был убран красными флагами и плакатами. Все кресты были заменены красными звёздами. На плакатах надписи: «Не надо бога нам, пусть буржуазия отправляется в рай небесный, мы построим свой рай на земле». Перед собором целый день происходили антирелигиозные митинги...

Рождество было устроено также в провинциальных городах Грузии (№ 224).

Грозный, 9 января. В день комсомольского Рождества на улицу вышла вся рабочая молодёжь. Шествие ряженых привлекло большие толпы. Вечером во всех рабочих и красноармейских клубах состоялись антирелигиозные пьесы (№ 225).

Новониколаевск, 9 января. В демонстрации приняло участие несколько тысяч комсомольцев и красноармейцев... С десятками горящих факелов, разноцветных фонариков, с пением антирождественских песен демонстрация прошла по главным улицам города мимо Сибревкома, откуда направилась к памятнику на братских могилах, где после речей состоялось сожжение чучел богов. На этом месте воздвигнут обелиск, изображающий раскрытую книгу, в которой яркими буквами написаны слова тов. Троцкого: «Грызите молодыми зубами гранит науки» (№ 226).

«Продолжают поступать многочисленные телеграммы из разных городов об успешном проведении комсомольского Рождества. Так, в Новороссийске, Надеждинске, Рязани, Смоленске, Саратове, Новгороде, Валуйках, Николаеве, Чернигове и др. хорошо организованные комсомольские демонстрации привлекали массы любопытствующей публики...» (№ 227).

В таком же порядке был осуществлён 3 месяцами позже «план комсомольской пасхи».

Необходимость борьбы со светлым праздником культурного мира, необходимость «победы над пасхой» и её устранения формулировалась уличными пропагандистами атеизма следующим образом:

«Штурм небес продолжается. Комсомольское Рождество было первой вылазкой, за ним последует длительная осада...

... После первой вылазки идёт продолжительная осада небесных твердынь... В этой борьбе организация таких антипраздников сыграет немаловажную роль...» (№ 227а). «Праздник Пасхи, с которым связаны воспоминания о воображаемой смерти и воскресении Христа, является самым ярким примером, показывающим, что христианство составилось из сплетения дикарских древних языческих религий, выдумок, созданных когда-то верующими евреями и переданных по наследству христианам.

Христианство – религия смерти и страданий Христа; это – религия мёртвого бога и сама давно уже мёртвая религия. Мы раскрыли происхождение праздников, установленных в честь смерти Христа, и показали, что поповские сказки о святости этих праздников – ложь и невежество. Ложь надо разоблачать; с невежеством надо бороться. Наука разоблачает смысл праздников, рабочий класс должен их победить» (№ 228).

Обязанность «победы» и «устранения» была возложена на подрастающих хулиганов из «комсомола». И снова главный правительственный орган («Известия ВЦИК», № 77 (1814)) предупреждает:

«... В дни «святой пасхи», когда старики будут в церкви слушать монотонное чтение дьячка, угорая от свечей, рабочая молодёжь соберётся в клубах, послушает хорошую лекцию, повеселится, потанцует.

Больше ей не надо.

Рабочий парень, ему совершенно безразлично, был ли там Христос или не был. Ему от этого ни холодно, ни тепло. Из-за этого Христа разряда не повысят, с Христом от сокращения не убежишь и, как получал по 3-му разряду, как был в учениках, так учеником и останешься. За молитвы ни на Трубе, ни в кооперативе ни муки, ни яиц на пасху не дадут. А за деньги кулич и колбасу можно получить и в мае, и в июне, и даже в декабре. Вкус один» (№ 229).

Точно так же, как и в дни Рождества, была проведена предварительная подготовка в комсомольских клубах, и в том же правительственном органе читаем:

«Комсомольцы тоже, по-своему, готовятся к пасхе. В вербную субботу вечером, когда на улице попадались расходящиеся из церквей молельщики с зажжёнными свечами, мерцавшими сквозь папиросную бумагу, как блуждающие светлячки, мне пришлось заглянуть в один из комсомольских клубов. Там за стенами – старый мир, тут – новый. В одной из комнат клуба идёт работа. За длинными столами, установленными разными красками, молодёжь трудится над антирелигиозными плакатами...

... Все стены увешаны уже готовыми попами и буржуями. Есть любопытные, хорошо сделанные карикатуры: толстый буржуй держит за горло рабочего, надпись: «Христос Воскресе» и др.» (№ 230).

В отчётах, посвящённых описанию самого кощунства, читаем:

«К своей пасхе молодёжь готовилась весьма энергично. Ещё задолго до 7-го апреля по всем районам Москвы репетировались антирелигиозные пьесы, частушки, песенки. Всюду нашлись свои авторы, которые писали новые пьесы, обрабатывали старые. К пасхе по всем центральным клубам РКСМ были выпущены специальные №№ стенных газет со множеством карикатур и шаржей святых.

А вечером 7-го апреля, когда в церквах древние старики и старухи внимали мёртвым поповским словам, по всем районам Москвы бодро и призывно зазвучал комсомольский гимн веры и силы: «Мы – молодая гвардия рабочих и крестьян»...

... Празднество всюду началось «с серьёзного»: с доклада на тему о науке и религии. Потом шли пьесы, частушки. Из пьес особо успешно шла «Торговый дом Бог-отец, Бог сын и комп.».

В быв. экспедиции заготовления государственных бумаг (сов. «Госзнак») была устроена кощунственная – «церковная служба на комсомольский лад и инсценированный еврейский «сейдор». В центральном клубе Хамовнического района был устроен инсценированный крестный ход, сопровождаемый умело составленными комсомольскими частушками» (№ 231),

О том, к каким отвратительным кощунственным глумлениям были подстрекаемы и приучаемы дети, рассказывает цинично сотрудник «Известий ВЦИК» Марк Криницкий, в следующих выражениях описывающий поведение одного из юных хулиганов.

«...Выскакивает «кающийся комсомолец» Петька. Но к ужасу рясофорных членов святого треста, он раскаялся «наоборот»: весёлая фигура, с вихром, руки глубоко в карманы, он заявляет, что рассердился на небеса. Напрасно святая братия пытается запугать его гиеной¹²⁾ огненной. Вихрастый Петька стал на своём:

Что мне бог и что раввин,

Храм и синагога.

В силу множества причин

Я не верю в бога.

Но пора прекратить комедию. Комсомольцам опротивел грим, и под новые взрывы хохота они срывают его с себя. Всё это – бравые ребята, которые, как оказывается, способны на всякие шутки и проделки, где дело показывает надобность выставить в надлежащем свете мракобесие:

Сыграет попа комсомолец,

Но поп комсомольца никак.

Публика расходится по залу. В ожидании концерта молодёжь распавшимися кружками заводит хоровод-карманьолу.

... Я ухожу назад в пасхальную ночь, но перед глазами у меня сметливая мордочка Петьки, которому говорит удивляющийся раввин:

И что нам слышать приходится:

Коллонтай¹³⁾ у него богородица.

А кругом – плавный звон. Люди с куличами. Тихий умирающий мир» (№ 232).

_______________

¹²⁾ (Так в оригинале.)

¹³⁾ Пресловутая коммунистка.

И точно так же, как в дни Рождества, антирелигиозные бесчинства разливаются широкой волной по всей остальной России.

В №№ 78 (1815) от 11.IV.79 (1816),от 12.IV и 80 (1817) от 13.IV «Известий ВЦИК» помещён ряд телеграмм о публичных глумлениях над религией в дни Пасхи в Покровске, Минске, Чите, Благовещенске, Гомеле, Вятке, Одессе, Саратове, Серебрякове, Ельце, Валуйках, Мозыре, Уфе, Рыбинске, Царицыне, Ростове н-Д., Н.-Новгороде. Сормове, Канавине, Бежецке, Уральске, Эривани и др. городах (№ 233).

*   *   *

Читайте продолжение, 4-ю часть публикации

УКАЗАТЕЛЬ ИСТОЧНИКОВ

№ 117 – Н. Степанов. «Задачи и методы антирелигиозной пропаганды».

№ 117-а – «Накануне», № 377 от 3 ноября 1922.

№ 118 – Я. Окунев. «Смена вех в церкви». – «Безбожник», № 2 (1923).

№ 119 – «Революция и церковь», №№ 1–3 (1923).

«Разъяснение V отд. Нар. Ком. Юст.» за № 277 от 12 декабря 1922.

№ 120 – «Разъяснение V Отд. Нар. Ком. Юст.» за № 271 от 14 апреля 1922.

№ 121 – «Разъяснение V Отд. Нар. Ком. Юст.» за № 250 от 25 сентября 1920.

№ 122 – «Революция и церковь», №№ 1–3. Извлечение из циркуляра Нар. Ком. Юст.

№ 123 – «Деревенская коммуна», № 67(175) от 25 марта 1919.

№ 124 – «Революция и церковь», №№ 1–3. «Разъяснение V отд. Нар. Ком. Юст. за № 264 от 8 апреля 1920 (21?).

№ 125 – «Правда», № 108 от 15 мая 1923.

№ 126 – «Революция и церковь», №№ 1–3.

№ 127 – «Известия ВЦИК», № 44 (1781) от 27 апреля 1923.

№ 128 – «Революция и церковь», №№ 1–3.

№№ 129, 130– «Безбожник», № 2.

№ 131 – «Революция и церковь», №№ 1–3.

№ 132 – «Безбожник», № 2 (1923).

№ 133 – «Деревенская коммуна», № 67(175) от 25 марта 1919.

№ 134 – «Известия ВЦИК», № 69(1806) от 29 марта 1923.

№ 135 – «Известия ВЦИК», № 122 (1857) „т 2 июня 1923.

№ 136 – Б. Титлинов. «Новая церковь» (выходные данные не указаны).

№ 137-а – «Известия ВЦИК», № 31 (1768) от 11 февраля 1923.

№ 138 – «Известия ВЦИК», № 80 (1817) от 13 апреля 1923.

№ 139 – «Последние новости», № 725 (1922).

№ 140 – «Последние новости», № 723 от 27 июля 1922.

№ 141 – «Известия ВЦИК», № 80 (1817) от 13 апреля 1923.

№ 142 – «Известия ВЦИК», № 724 от 28 августа 1922.

№ 143 – «Известия ВЦИК», № 735 от 10 сентября 1922.

№ 143-а – «Известия ВЦИК», № 390 (1729) от 22 декабря 1922.

№ 144 – «За свободу» – см. комплект за апрель 1923.

№ 145 – «Известия ВЦИК», № 85 (1822) от 19 апреля 1923.

№ 146 – «Заря Востока» (Тифлис), № 15 от 22 января 1923.

№ 147 – «Известия ВЦИК», № 38 (1775) от 20 февраля 1923.

№ 148 – «Правда», № 47 от 23 февраля 1923.

№№ 149, 150 – «Известия ВЦИК», № 44 (1781) от 27 февраля 1923.

№ 151 – «Известия ВЦИК», № 45 от 28 февраля 1923.

№ 152 – «Безбожник», № 2, 1923.

№ 153 – «Известия ВЦИК», № 47 (1784) от 2 марта 1923.

№ 154 – «Известия ВЦИК», № 52 (1789) от 8 марта 1923.

№№ 155, 156– «Известия ВЦИК», № 53 (1790) от 9 марта 1923.

№ 157 – «Известия ВЦИК», № 55 (1792) от 11 марта 1923.

№ 158 – «Безбожник», № 4, 1923.

№ 159 – «Правда», № 59 от 17 марта 1923.

№№ 163, 164 –«Правда», № 65 (1802) от 24 марта 1923.

№№ 165, 166 –«Правда», № 67 (1804) от 27 марта 1923.

№ 167 – «Правда», № 66 (1803) от 25 марта 1923.

№ 168 – «Правда», № 72 (1809) от 1 апреля 1923.

№ 169 – «Правда», № 83 (1810) от 3 апреля 1923.

№ 170 – «Правда», № 86 (1813) от 6 апреля 1923.

№№ 171, 172– «Правда», № 90 (1817) от 13 (10) апреля 1923.

№ 173 – «Известия ВЦИК», № 79 (1816) от 12 апреля и № 81 (1818) от 14 апреля 1923.

№№ 174 – 179 – «Известия ВЦИК», № 79 (1816) от 12 апреля 1923.

№ 180 – «Правда», № 83, 1923.

№№ 181, 182 – «Известия ВЦИК», № 83 (1820) от 17 апреля 1923

№ 183 – «Известия ВЦИК», № 85 (1822) от 19 апреля 1923.

№ 184 – «Известия ВЦИК», № 52 (1789) от 8 марта 1923.

№№ 185 – 189 – «Известия ВЦИК», № 89 (1826) от 24 апреля 1923.

№№ 190, 191 – «Известия ВЦИК», № 90 (1827) от 25 апреля 1923.

№ 192 – «Известия ВЦИК», № 128 (1865) (1923).

№ 193 – «Правда>, № 98 от 5 мая 1923.

№ 194 – «Известия ВЦИК», № 52 (1789) от 8 марта 1923.

№ 194-а – «Революция и церковь», №№ 1–3, с. 72.

№ 195 – «Правда», № 48 от 3 марта 1923.

№ 196 – «Правда», № 100 от 8 мая 1923.

№ 197 – «Правда», № 103 от 11 мая 1923.

№ 199 – «Революция и церковь», №№ 1–3.

№ 200 – «Известия (ВЦИК)» № 107 (1844) от 16 мая 1923.

№№ 201–205 – «Революция и церковь», №№ 1–3.

№№ 206, 207. В. Рожицын. «Святая Пасха» (брошюра).

№ 208 – «Известия ВЦИК», № 297 (1736) от 30 декабря 1923.

№ 209 – «Известия ВЦИК», № 4 (1741) от 9 января 1923.

№№ 210 –216–«Известия ВЦИК», № 5 (1742) от 10 января 1923.

№ 217– «Они», № 108 от 8 февраля 1923.

№№ 218 – 223– «Известия ВЦИК», № 5 (1742) от 10 января 1923.

№№ 224 – 227 – «Известия ВЦИК», № 6 (1743) от 11 января 1923.

№ 227-а – «Правда» (Петроград), № 71 от 3 марта 1923.

№ 228 – В. Рожицын. «Святая Пасха».

№№ 229 –230 – «Известия ВЦИК», № 77 (1814) от 7 апреля 1923.

№№ 231–232 – «Известия ВЦИК», № 78 (1815) от 11 апреля 1923.

№ 233 – «Известия ВЦИК», №№ 78, 79, 80 от 11, 12, 13 апреля 1923.